Агент

Авинов удалился, поневоле испытывая облегчение.

— До отправления поезда ещё целый час… — протянул он.

— А может, и все три, — фыркнул Кузьмич.

— Прогуляемся на базар, товарищи, купим чего поесть!

И товарищи отправились на базар. Располагался тот неподалёку, на «Площади борьбы со спекуляцией», как гордо гласила табличка.

Бледная интеллигенция торговала книгами в роскошных переплётах, толстые бабы, похожие на матрёшек, продавали масло и сметану, беспризорные мальчишки предлагали спички — по пять штук зараз.

— А вот спички, спички, кому спички!

— Леденцы саха-арны! Ландрин поштучно!

— Пирожки-и, пирожки горячие!

— Та-ачу ножи-ножницы! Бритвы пра-авлю!

— Папироски не жалаете?

Купив полдесятка варёных яиц, Авинов с друзьями «пообедали», а часом позже они отбыли в Петроград — поезд подали по расписанию, бывало и такое в Наркомтрансе…

Глава 24

ПЕТРОКОММУНА[166]

Сообщение ОСВАГ:

Корабли Черноморского флота и 1-й британской эскадры подошли к берегам Копорского залива у Пейпийа, к Аужской губе, и высадили десант.

Действующий отряд краснофлотцев отразил атаки английских торпедных катеров, потопив подводную лодку L-55,[167] но не справился с авианалётом — гидропланы «Илья Муромец» подвергли бомбардировке корабли ДОТ и пустили на дно линкор «Андрей Первозванный». Крейсер «Рюрик» отступил к Кронштадту, ведя заградительный огонь, а эсминцы «Гайдамак», «Азард», «Гавриил» и «Автроил» спустили красные флаги и подняли Андреевские.

Северная Добровольческая армия, отбив у финнов Выборг, развивает наступление на Сестрорецк.

Поезд миновал окраины и сбросил ход. За окнами медленно, под раздумчивый перестук колёс, проплывал Питер. Авинов узнавал и не узнавал родной город.

Год назад он покинул его — и какие же чудовищные перемены вытерпела столица!