Агент

Мощная «совдеповская» артиллерия мигом остудила горячие головы — переправа белой кавалерии на «тот берег» окончилась неудачей. Астраханская бригада понесла большие потери, а бойцов Терского пластунского батальона красноармейцы выбили чуть ли не полностью.

Даже такому любителю лихих наскоков, как Шкуро, стало ясно: без хорошей артподготовки Великокняжескую не взять. Пушки-то были, но как их переправишь вброд по манычской болотине? Завязнут!

Пётр Николаевич Врангель собрал командиров Добрармии в Новоманычской, прямо на майдане. Генерал Кутепов, небольшого роста, коренастый, с чёрной густой бородкой и узкими, несколько монгольскими, глазами, доложил первым:

— Офицерские разъезды исследовали течение Маныча и наметили пункт переправы в восемнадцати верстах восточнее Бараниковского — эта линия реки противником только наблюдается.

— Замечательно! — громко сказал Врангель, оглядываясь на север. — Вот что… Наводка мостов будет сразу же обнаружена, так мы лишимся внезапности манёвра. Не хотелось бы! А посему применим переносные щиты — сколотим из заборов, погрузим их в воду — и быстро наведём настил. Ну, как быстро… Сапёрам и пластунам всю ночь придётся работать по пояс в воде!

«Чёрный барон», костлявая громадина с зычным голосом, всё оборачивал к северу своё узкое рыцарское лицо, щурил серовато-зелёные глаза.

Генерал Фок, начальник артиллерии 1-го корпуса, кивнул:

— Может получиться… Если позволите, я опробую такую переправу на окрестных бочагах.

— Разумно, — согласился Врангель.

Шатилов со Слащовым переглянулись, и «генерал Яша» пожаловался:

— Ваше превосходительство, сейчас ни в штарме, ни в штакорах[36] нет ни единого автомобиля! И как тогда управлять операциями? Как поспевать? Штарму срочно нужны хотя бы шесть мощных легковых машин и не менее двух для каждого из корпусов!

— Докладываю, — усмехнулся Пётр Николаевич, недолюбливавший Слащова, но благоволивший к Шатилову: — Автомобили уже следуют к нам поездом. И шпалы, и рельсы для ремонта путей, и грузовики, и десять телеграфных аппаратов с кабелями, с искровыми станциями…[37] Довольны?

— Так точно!

В небе зажурчали моторы. Словно перелётные птицы, пронеслись три аэропланных отряда, собранные с бору по сосенке, — крылом к крылу летели британские «хэвиленды», русские «анатры», французские «ньюпоры», даже парочка немецких «роландов» затесалась.[38]

— Танки нам тоже подкинут. — Врангель поглядел в небо, словно ожидая, как оттуда посыпятся бронированные чудища…

…Кирилл Авинов въехал в станицу Новоманычскую, когда уже начало темнеть. Полки длинной лентой вытягивались в степь. Бодро тарахтя, проезжали повозки, лазаретные линейки, походные кухни.

Передовые эскадроны, форсировавшие Маныч с вечера, оттеснили неприятельские разъезды, а на рассвете началась переправа. Грохотали по доскам колёса орудий, дробно тюпали конские копыта. Над колоннами реяли разноцветные значки сотен.

Мелководный, местами высохший до вязкой чёрной грязи, покрытой солью, Маныч ярко блестел на солнце среди голых плоских берегов, лишённых и пучка полыни.

Далеко на север тянулась унылая и безрадостная степь, кое-где прорезанная солёными бочагами. Там маячила лава астраханцев, изредка стучали выстрелы, гоготали пулемёты.

Седой Жебрак-Русакевич напряжённо всматривался вдаль. Пощипывая ус, он отдал команду: