Агент

— Никого! — отозвался кто-то совсем рядом с оцепеневшим Авиновым.

— Тебе посветить?

— Да щас… Фонарь заело…

Бледный луч жёлтого электрического света, показавшегося штабс-капитану ослепительным, конусом упёрся в пол. В следующее мгновение Кирилл вышиб «Эверэди»[73] из руки смутно видимого красноармейца. Тот вскрикнул от испуга.

— Кто тут? Стой! Стрелять буду!

«Веди 05» на цыпочках перебежал к лесенке, торопливо полез на крышу.

Оглушительно ударил выстрел, загулявший по храму перепуганным эхо. Вытянув вперёд руки, Авинов бросился к окну, нащупал кабель и рванул его. Антенна не поддалась. Штабс-капитан дёрнул изо всех сил — толстый медный провод зашелестел вниз, свиваясь кольцами, и ухнул вниз, хлестнув по не такой уж и далёкой земле.

Цепляясь за кабель и молясь, чтоб жильная медь выдержала, Кирилл полез вниз. Глухие выстрелы из винтовки вырывались наружу звучными отгулами.

Всхлипывая от напряжения, Авинов коснулся пятками тверди и чуть не упал. Спотыкаясь, он кинулся к «зауэру», буквально вспархивая на подножку. Уже тронувшись, Кирилл опомнился — и круто повернул руль.

Обогнув Троицкий собор кругом, он подъехал ко входу и выпрыгнул из кабины. Тут как раз и бойцы показались, посветили фонарём.

— Что тут происходит? — резко спросил штабс-капитан, заслоняясь от света.

— Шпиёнов ловим, товарищ комиссар! — браво отрапортовал красноармеец Иван Межиров. — Миха тут прилёг, после ночи-то, а вечером проснулся, слышит, вроде ходит ктой-то наверху…

— Вот как? — хладнокровно сказал Авинов.

— Ну да! Шастает и шастает. Миха бегом к нам, мы сюда…

— А кто стрелял?

— Я стрелял… — послышался голос из высоких дверей собора. Кряжистый Жданкин, почти квадратный боец, бочком вышел на ступени и затоптался, засопел.

— Попал?

— Не-е… Убёг.

— Он по верёвке спустился, стерво! — послышался возбуждённый голос.

Кирилл сдвинул фуражку на затылок и почесал зажившую, но свербившую ранку.