Эдди всего этого не видел. Его вдруг охватила какая-то неземная сонливость, и он бухнулся на своё место и из головы его буквально всё повылетало. Пока там уже ничего не осталось. Может быть.
Белый потолок, залитый ярким солнечным светом: это было первое, что увидел Эдди после того, как открыл глаза и понял, что уже проснулся. Ещё он успел кое-что почувствовать, и это «кое-что» было хорошим настроением, словно старик опять решил о нём позаботиться, и вновь вселил в него неземное расположение духа, при котором он находился до того, как его отношения с дедушкой Гартом стали несколько натянутыми.
Высокое готическое окно находилось немного повыше той кровати, на которой спал Эдди. Так что самому Эдди ничего больше не оставалось кроме того, чтоб посмотреть в окно и осведомиться, действительно ли милая нынче погодка. А это было действительно так.
Утреннее солнце слепило глаза Эдди и он не мог рассмотреть почти ничего через распахнутое окно. Тогда он заслонил ладонью весь солнечный диск, и постарался кое-что рассмотреть, как делал он каждый раз, когда у него отличное настроение, и за окном соответствующая погода. Всё было настолько восхитительным, что Эдди чуть было не взвизгнул от одного внезапно нахлынувшего на него чувства «сверхъестественного счастья». На улице только начиналась самая натуральная жара, и никакого самого слабого ветерка даже близко не было видно, несмотря на то, что ветер невидим. Так что Эдди пришлось плотно закрыть окно и на всякий случай опустить жалюзи, чтоб потом не спятить с ума, если следующей ночью вдруг станет душно. И он всё сделал, как полагается, только после того, как кое-что вынудило его обратить на себя внимание… Несмотря на чудесное майское утро, соседний дом выглядел так, словно вокруг него не было никакого утреннего солнца, а была только жуткая ночь со своим излюбленным полнолунием, предающим всему прекрасному мрачную и даже пугающую окраску. Может быть, это так только со стороны казалось, исключительно в глазах Эдди (может быть, соседний дом дома старика выглядел так же), но сам Эдди об этом как-то не задумывался, поскольку и сам не заметил как настроение его потихоньку начало спадать от жуткого вида дома старика, с плотно замурованными окнами. Но на самом деле, окна эти были вообще забиты, как и в каждом доме после того, как из него выносят труп хозяина, на это Эдди обратил внимание позже, и сразу успел немного успокоиться… Но ему почему-то казалось, что старик всех обвёл вокруг пальца, как самых последних идиотов, прикинувшись поверженным насмерть всего от каких-то двух выстрелов в голову. Ну и что же было дальше? — спросил он себя и онемел сразу, как вспомнил, что же было дальше… Ведь он вспомнил свой минувший сон. Голова его непроизвольно повернулась в ту сторону, где должно было лежать одно жуткое существо по имени Тина, а оно, похоже, так и вышло, ведь одеяло, как и прежде, скрывало очертания тела одиннадцатилетней девочки. Сейчас, сейчас!.. — подумал Эдди. — Сейчас всё обязательно повторится! — Избежать непредотвратимого он мог, только надеясь на всё ужасное, что лезло ему в голову, если в результате не произойдёт чего-нибудь более ужасного, что не придёт никому в голову в качестве болезненного воображения. Насколько он себя помнит, то давно уже не был так уверен в неизбежном. А пока кошмарные воспоминания минувшего сна нахлынули на него так отчётливо, что у него чуть не начались галлюцинации… Между тем, тело под одеялом вдруг начинало оживать, как по команде, а Эдди, наоборот, замирать от грядущего, мнимого, сверхъестественного ужаса. Одеяло зашевелилось, и не спеша сползало, обнажая «жуткое существо», которое на первый взгляд имело несколько загадочный вид…
— Ну, как спалось? — спросила его Тина, улыбнувшись самой естественной и добродушной улыбкой. Только Эдди моментально сообразил, что она решила над ним, для начала, немного поиздеваться.
— Здорово, — солгал он, наблюдая за реакцией Тины, на его ответ. — Лучше не придумаешь.
— Ну, и молодец! — похвалила она его. Опять от всего сердца.
— Ну, а ты как спала? — поинтересовался он.
— Как я спала? — переспросила, она, раздумывая над каким-то остроумным ответом. — Молча, — и рассмеялась вместе с Эдди, который хохотал совершенно непроизвольным смехом.
— Ясное дело, молча, — согласился он с ней, успокоившись, — все молча спят… не считая некоторых типов, вроде лунатиков… разговор-то сейчас не об этом идёт.
— Ты хочешь спросить, что мне снилось?
— Точно!
— А ты сам, как думаешь, похожа ли я на истекающего… потом человека? который, если и просыпается, то только с душераздирающим воплем.
— Короче, никаких кошмариков, — резюмировал Эдди.
— Выходит, что так.
— Ну, и что дальше? — осведомился он по-видимому о дальнейших планах на весь день.
— Что дальше? — в её голосе прозвучало удивление. — А о чём мы вчера с тобой договаривались?
Случайно он заметил её настоящий взгляд… В его глазах, это был взгляд страшного человека себе на уме; взгляд, таящий в себе нечто замысловатое. Если бы он сразу увидел в нём тот «ужас», что скрыт там очень прочным заслоном, то просто испугался бы и всё, но, когда ему приходится предполагать, что за кошмарная таинственность «там» скрывается… обыкновенным ужасом это не так-то легко назвать, когда этот «обыкновенный ужас» растягивается и возрастает, преодолевая любые высоты… Выдержать такое просто невозможно. Но Эдди об этом, видимо, не знал, может быть только потому собрался выдерживать.
— Ну вот! — разочарованно вздохнул Эдди. — Опять ты за своё!
— А что такое? — отреагировала она на его удручённость с ещё большим удивлением.