Лео не уловила того мгновения, когда Анюта вошла в транс. Она только поняла — все изменилось, Ромуальд не прежний и Анюта не прежняя. Его голос стал уверенным, сильным, а она понемногу начала качаться взад-вперед, с амплитудой небольшой, но заметной. При этом ее глаза были открыты, и она не отводила взгляда от свечи.
Вопросы были простые — Лео вдруг подумала, что и сама могла бы их задавать. И ответы были простые — большей частью «да». Анюта восстановила вчерашний день, потом события недельной давности. Но понемногу, продвигаясь к тому дню, когда она впервые попала в «Инари», ответы становились многословнее. Она будто освоилась в потоке времени, пущенном вспять, и уже чувствовала себя в нем естественно.
А еще задвигались руки. Анюта складывала в столбики незримые монеты. Лео догадалась, что это за движения, хотела подсказать Ромуальду, но удержалась — как бы все не испортить.
— Ты не все сделала, — сказал Ромуальд. — Ты должна сделать что-то еще.
— Да, — ответила Анюта и с силой растерла себе руки. Лео поймала себя на том, что повторяет эти движения.
— Они лежат на столе, — продолжал Ромуальд. — Что ты с ними делаешь?
Анюта взяла в каждый кулачок по воображаемому монетному столбику и стала стучать по столешнице.
— Очень хорошо, — похвалил Ромуальд. — Как ты их называешь?
— Я называю… — Анюта задумалась.
— Ты их называешь рублями?
— Нет.
— А как?
— Это «мальчик». — Анюта показала правый кулачок. — Тут «девочка».
Ромуальд посмотрел на Лео, во взгляде был вопрос: ты понимаешь, что это значит?
Лео беззвучно ответила: нет.
На самом деле она уже почти все понимала.
— Твой «мальчик» и твоя «девочка»? — уточнил Ромуальд.
— Мой «мальчик» и моя «девочка».
— Где они?
— Дома.