Та, что приходит ночью

22
18
20
22
24
26
28
30

Я вошёл в бар. Справа находилась детская игровая. Слева – окошко, в котором можно было приобрести лотерейный билет. В глубине – блестящая стойка, перед ней три старичка. Посередине несколько пустых столиков, над ними длинный ряд таблиц «Французских лотерей», показывающий, что и в этой глуши можно выиграть 724 евро в «Бинго» или 530 евро в «ЕвроМиллион». Бармен был нестарый, по возрасту как папа или чуть больше: атлетического сложения, вроде кинозвезды Джорджа Клуни – слишком хорош, чтобы держать бистро в таком глухом углу. Я хотел выйти, но он улыбнулся, и я почувствовал себя увереннее.

– Что тебе подать?

– Кофе, пожалуйста. Двойной.

Он кивнул и повернулся к кофемашине.

– Садись где хочешь, места полно.

Я сел за столик лицом к двери. Я пил кофе маленькими глоточками. Внимательно изучив суммы выигрышей среди местных жителей и туристов, я пожалел, что не захватил с собой записную книжку.

Я уже начал терять надежду, когда наконец появилась Лили, в форменном жилете поверх синей рубашки, в джинсах, в плетёных сандалиях, с волосами, завязанными в высокий хвост. Увидев меня, она удивилась:

– Что ты здесь делаешь?

– Хочу поговорить с тобой.

Она по-свойски махнула бармену: «Как обычно!» – и села передо мной.

– Ты хотел со мной поговорить или ты хотел меня видеть?

Я почувствовал, что покраснел до ушей.

– И то, и другое…

Она задорно улыбнулась.

– Я всегда за честность, Мало.

– Отлично, я тоже!

Она не знала, сколько правды в моих словах… Бармен принёс ей свежевыжатый апельсиновый сок со льдом и с соломинкой в разноцветных полосках, похожей на её ногти. Он погладил её по спине, и этот жест показался мне странным. Но Лили, видимо, считала это нормальным. Клуни или не Клуни, но этот тип не мог быть её бойфрендом: он был по крайней мере раза в два старше! Она пила сок и пристально смотрела на меня большими зелёными глазами. Я начал понимать: пора идти в атаку или она заскучает. Я перестал думать о «голливудском бармене» и перешёл к делу.

– Помнишь эти истории моей сестрёнки про воображаемую подружку? Стало хуже. И у меня уже начинает крыша съезжать.

Она удивлённо подняла брови.

– Вот даже как?