— Может, ты поищешь?
— Что именно? — не понял Максим.
— Ну, что-нибудь про болезни, при которых не остается отпечатков пальцев. Как такое вообще возможно.
— А сам гуглом пользоваться не умеешь? — съехидничал Максим.
— Да меня Семеныч нагрузил всю подноготную Соболевой выяснить, когда мне все успеть? — пожаловался Дима.
— Тебе за это хотя бы платят. А мне платят за то, на что вы мне времени уже не оставляете. Я согласился помочь вам с информацией по ритуалу, буду этим ночью заниматься. Когда ты мне предлагаешь еще болезни искать? Завтра? Вместо основной работы?
— Ну Максим…
— Ты не охренел часом? Новый год на носу, я Яне пообещал новый ноутбук, а денег на него у меня нет.
Дима обиженно засопел в трубку, но Максим тоже не собирался сдаваться.
— Тебе Шумилин деньги отдал? — наконец спросил единственный друг, рискующий перейти в разряд бывших.
Шумилин когда-то был одним из заказчиков Максима. Заказ сделал крупный, внес предоплату. Но вот остальных денег Максим от него так и не увидел. Сначала тот кормил его завтраками, потом просто перестал брать трубку.
— Нет еще.
— А если отдаст, их хватит на ноутбук?
Максим уже понимал, к чему клонит Дима. Может, соглашаться помочь за ответную услугу было и не очень по-дружески, но отказываться он не собирался.
— Хватит.
— Тогда давай так: я с него стребую долг, есть у меня кое-какой компромат на него, а ты поможешь с болезнью.
— Идет.
Попрощавшись с Димой, Максим вышел из машины, чтобы открыть ворота во двор, и с тревогой посмотрел на темные окна дома. Куда могла деться Яна в начале двенадцатого? Спать она едва ли легла бы так рано, девочка уродилась совой, могла засидеться до трех ночи, если не напомнить ей о необходимости восьмичасового сна. Максим уже почти успел начать привычно ругать себя за плохое отцовство, когда, открыв дверь, услышал звуки телевизора в гостиной. Яна никуда не ушла, просто смотрела телевизор без света. Что в общем-то было странно, ибо без света она едва ли могла читать, а совмещала эти два занятия почти всегда.
Однако сейчас Яна не читала. Она лежала на диване, положив голову на подлокотник и закинув ногу на ногу, и что-то активно писала в телефоне. Вошедшего отца она за звуками телевизора даже не услышала.
— Глаза испортишь.