Глава 15
Минуло уже четырнадцать месяцев после того, как Джеймс отправился в Мексику, и год, как я его похоронила. В каком-то смысле я продолжала жить дальше, но это не всегда удавалось. Одежда Джеймса по-прежнему висела в нашем общем шкафу, а в домашней студии покрывались пылью его кисти и краски.
Сев за письменный стол, я стала просматривать фотографии с сегодняшнего открытия кофейни, их прислала мне по электронной почте Кристен. Я вглядывалась в каждый снимок, надеясь обнаружить на нем одну-единственную женщину, которую никак не ожидала увидеть еще когда-нибудь. Там были фотографии родных и друзей, соседей, моих сотрудников. Мимолетные снимки бариста за работой и суетящейся в кухне Мэнди. Вот Ян за кофеваркой. Ян с моими родителями. Ян с Надией. Вот Ян стоит возле своих фотокартин, висящих в рамках на стене. Я продолжала просматривать фотографии. Ян, снова Ян.
«Черт тебя дери, Кристен, сколько ж ты его там наснимала! И черт тебя дери, Ян, что так отлично везде выглядишь!»
Я кликнула на следующий снимок – и тут же резко вздохнула. Вот она! Сидит за восьмым столиком в углу, как раз у стыка двух стен – с картинами Джеймса и с фотографиями Яна. Лэйси! Она держит в руке ту самую открытку, что передала мне через Эмили, и смотрит прямо в объектив Кристен. Ее необычайные лавандово-голубые глаза удивленно распахнуты – она явно не ожидала, что Кристен ее сфотографирует.
Почему же она так быстро ушла после того, как оставила мне открытку? И почему не отдала ее мне лично? Может, ее спугнула Кристен со своей фотокамерой? Или испугало что-то другое – или кто-то другой? Может, Томас? Он ведь, помнится, увидел кого-то, выходящим из кафе. Ему показалось, что он узнал этого человека, и у него в тот же миг изменилось настроение. Его определенно что-то обеспокоило. Может быть, это была именно Лэйси?
Я вытащила из заднего кармана открытку из художественной галереи. Галерея эта – «Эль-Студио дель Пинтор»[10] – находилась в Пуэрто-Эскондидо, в Мексике. Открытка была небольшая – всего три с половиной на пять дюймов. А изображение написанной акриловыми красками картины – и того меньше, с ноготь на большом пальце. Я внимательно разглядела этот снимок, взволнованно постукивая костяшками пальцев по зубам. Я точно видела эту картину несколько лет назад – на веранде моего родного дома, она стояла на мольберте Джеймса. Этого никак не могло быть! Изображение на открытке являлось точной копией «Шумящих дубов» – картины Джеймса, написанной акриловыми красками, на которой запечатлены деревья, растущие в заповеднике, расположенном за его родительским домом.
Я перевернула открытку. Галерея располагалась в том же городке, что и гостиница «Каса-дель-Соль», визитную карточку которой я обнаружила у себя в бумажнике почти что год назад. Вытянув средний ящик стола, я порылась среди бумажек и вскоре нашла ту самую визитку, которую, несомненно, именно Лэйси и подсунула в мой кошелек.
Открыв новое окно на экране компьютера, я нашла сайт гостиницы «Каса-дель-Соль». С тех пор, как я последний раз сюда заглядывала, ничего не изменилось. Ничего необычного в жизни курортного отеля не произошло. Потом попыталась найти в интернете картинную галерею «Эль-Студио дель Пинтор» в Пуэрто-Эскондидо. Ничегошеньки. Ни своего веб-сайта, ни каких-либо ссылок. Я попыталась поискать ее другими путями, но ни один не привел к этой студии в Пуэрто-Эскондидо. Тогда я погуглила адрес. На экране тут же появилась масса ссылок. Я кликнула на одну из них. Фотография, выложенная на сайте агентства недвижимости, демонстрировала старое здание с облупившейся краской и местами осыпавшейся штукатуркой. Никакой информации к снимку не прилагалось. Было лишь указано, что последний раз его просматривали как минимум два года назад, и что объект продан. Выходит, тот, кто приобрел этот дом, недавно открыл в нем свою студию – причем сделал это в течение последних двух лет.
Почему же Лэйси с такой настойчивостью направляет меня в Пуэрто-Эскондидо? Ведь Джеймс-то улетел в Канкун. Там поселился в отеле «Плайя-дель-Кармен» и отправился на яхте порыбачить у побережья Косумель. Томас говорил, что привез его тело из мексиканского штата Кинтана-Роо – а вовсе не из Оахаки.
И если все это не случайно – спрашивается, почему Джеймс солгал мне насчет своих разъездных планов? А может быть, солгал и Томас? И это означает, что все это время правду мне говорила только Лэйси?
И Джеймс действительно жив?
Сердце тяжело бухнуло в груди, и я решила позвонить Кристен:
– Можно я к тебе заеду?
Кристен и Ник Гарнер жили в городке Саратога, в десяти минутах езды от моего дома. Дверь мне открыла Кристен в махровых домашних шортиках и футболке «Хэлло, Китти», с хвостом, высоко собранным на голове, который мерно покачивался при каждом ее шаге, когда подруга вела меня в глубь дома.
– Ник на кухне. Не возражаешь, если он к нам присоединится?
– Нет, конечно, – помотала я головой. – Он знает Джеймса лучше, чем кто-либо из нас.
– Вот и я так подумала. Послушай, Эйми… – Остановившись в коридоре, Кристен повернулась. – У меня все же большие сомнения. Все, что ты сказала мне по телефону, больше похоже на…
– На сумасшествие, я знаю. – Трясущимися пальцами я поправила на плече ремешок сумочки. – Но я все равно должна выяснить, что происходит.
Кристен мягко положила ладонь на мое плечо:
ebooksa