– Как вы сегодня себя чувствуете?
– Уже лучше, спасибо. А вы весьма талантливы, – обвела я рукой галерею. – Где вы учились?
– Да по большей части самоучка. Некоторое время назад посещал курсы в одном заведении немного севернее отсюда.
– А долго уже работает ваша галерея?
– Около двух лет. – Он с особым усердием потер въевшееся в правую ладонь пятно краски.
«Посмотри же на меня! Вспомни меня!»
– А вы надолго в Пуэрто-Эскондидо? – спросил он.
– На два-три дня.
– И что вас сюда привело?
– Ищу друга. Мы потеряли с ним связь.
Он подвесил ветошь к ременной петле.
– Так вы нашли этого своего друга?
Этот же самый вопрос всю ночь крутился в моей голове, и я почти что не спала.
– Нет, не нашла. Пока не нашла.
– Надеюсь, вы его найдете, – улыбнулся мне Карлос.
«Надеюсь, он меня узнает».
– Я тоже.
Через плечо Карлоса я заметила написанную акрилом картину, очень похожую на одну незаконченную работу Джеймса, где у самого края океана в блаженной позе застыла женщина. У Карлоса пейзаж был куда ярче и красочнее того, что висел у меня дома. У Джеймса картина была написана в серых и коричневых тонах, и женщину на его полотне отчаянно заплескивало водой.
– Можно я вам кое-что покажу? – спросила я и полезла в висевшую на плече сумку за телефоном. Мне хотелось найти там снимок с картиной Джеймса и сравнить его акриловую технику с почерком Карлоса. Я быстро пролистала фотографии, случайно остановившись на нашем помолвочном снимке. Рука дрогнула, и фотография открылась передо мной во весь экран.
– И что у вас там? – заглянул через мое плечо Карлос.