Не обещай себя другим

– Время, – шепчет мне Эйми. – Время смягчает боль. Просто нужно немного подождать.

Я верю ей. Она знает, что говорит. Но пока что я не готов сделать шаг вперед.

– Даже не знаю, как мне быть с мамой.

– Со временем разберешься. Доверься своим инстинктам. Как-никак, это они привели тебя ко мне.

Она улыбается, и на мгновение я забываю обо всем. Есть только Эйми, наше с ней прошлое и будущее. Вопль Кэти возвращает нас к действительности.

– Папа! Мама! Вы вернулись! – мчится она ко мне.

Я подхватываю ее на руки, и она звонко чмокает меня в щеку.

– Я уже соскучилась. – Кэти кладет голову мне на плечо.

– Я тоже, Кэти-кексик.

– Ну как, ты был у своего папы? Мама сказала, вы едете к нему домой.

Я смотрю на Эйми, и та качает головой. Кэти ничего не знает о его болезни.

– И я хочу с ним встретиться, – говорит девочка.

Мне бы тоже этого хотелось. Но пришлось ограничиться тем, что я показал отцу фотографии Кэти, снятые на телефон. Отец наотрез отказался встречаться с девочкой. Не захотел, чтобы та запомнила его таким – прикованным к постели, на пороге смерти. Сам я думал иначе. Но если я чему и научился за последнее время, так это уважать чужие желания.

И тут меня осеняет. Глаза щиплет, будто я взглянул прямо на солнце. В каком-то смысле так оно и есть, а иначе откуда бы взяться этой внутренней ясности? Теперь я знаю, чего хочу – чего хотел все это время. Эйми забирает у меня Кэти.

– С тобой все в порядке?

Я киваю.

– Не возражаешь, если мы откажемся от обеда и сразу поедем домой? Мне нужно кое-что доделать.

– Конечно, – говорит Эйми.

* * *

На следующий день, после долгой беседы с Эриком, я отсылаю Элу Фостеру из National Geographic тысячи необработанных снимков, отмечая те из них, которые хотел бы увидеть в журнале. Пусть он сам доводит их до ума, советует мне Эрик. В конце концов, это его работа. Тем же вечером, дождавшись, когда Эйми и Кэти уйдут в кафе, я заказываю на утро билет до Лас-Вегаса. Я полечу туда еще до того, как проснутся мои жена и дочь. До того, как успеет взойти солнце.

* * *

Когда я добираюсь до места, «Экспресс-чистка» уже работает. Люди заходят внутрь с грязной одеждой, а выходят с чистыми костюмами и рубашками. Всякий раз, как распахивается дверь, до меня доносится запах горячей ткани и каких-то растворителей. Внутрь я не захожу. Просто смотрю в окно, по другую сторону которого стоит стол швеи. Швейная машинка под чехлом, нитки разложены аккуратными рядами. Тут же – груда одежды. Края вещей подвернуты и подколоты. Мама подколола их. День за днем работает она за этим столиком, с тех пор как ее выпустили из тюрьмы.