50 и одно дыхание глубже

22
18
20
22
24
26
28
30

– Вечером, – бросаю ей. Кивает, и мы обращаем своё внимание на лекцию.

Чёрт, Сара права. Отчего-то мне думается, что если вместе с Николасом узнавать его мир, то будет легче. Ближе и ещё глубже. А пока он далеко, я мыслить не могу ни о чём, заниматься не могу. Ничего не могу делать, как только угадывать, чем он занимается. Как он сейчас? Были ли сегодня кошмары? Неведение его состояния выбивает меня из колеи. Поэтому я решила, сегодня отправиться к психотерапевту. Он знает Николаса намного лучше и понимает всё, смотрит со стороны и имеет свою оценку. Именно она мне необходима.

– В восемь? – Уточняя, Сара идёт со мной к входу.

– Да. У меня только одна съёмка и… чёрт, какой ливень, – кривлюсь, когда мы доходим до дверей.

– Офигеть погода разыгралась. Я пережду тут, как раз найду Ами. И ты обещала рассказать мне, – обиженно произносит она.

– Найдёшь её, бери с собой. И ужин тоже захватите. Никогда не научусь готовить, – от моей фразы Сара смеётся, хлопая меня по плечу.

– До встречи. Пицца и вино будут вовремя, – улыбаясь, киваю ей и наблюдаю, как она скрывается среди студентов.

Поворачиваюсь и вздыхаю, обдумывая, как бы добежать до машины. Ладно, несахарная. Выскакиваю с крыльца и, вжимая голову в плечи, быстрым шагом направляюсь к парковке.

– Мишель, – кто-то окликает меня, но слишком сильный дождь, чтобы отвлекаться на это.

– Мишель! – Уже громче раздаётся за моей спиной. Смутно знакомый голос. Очень. Внутри от догадки моментально всё холодеет. Останавливаюсь и, оборачиваясь на зовущий голос, распахиваю глаза шире, наблюдая, как ко мне подбегает мать Николаса.

– Мишель, – слабо улыбаясь, она поднимает зонт и прячет меня под ним. Капельки дождя скатываются по моему лицу, пока внутри всё сжимается от вида этой женщины. Буквально недавно видела её, но сейчас словно постарела на десяток лет. Лицо бледное, без грамма косметики. Волосы, собранные в хвост, и взгляд, потухший и блёклый.

– Эмбер? – Выдавливаю из себя, после минутного шока.

– Прости, что пришлось приехать сюда. Помню, ты говорила о том, что учишься тут. Я стою полдня, высматриваю тебя среди студентов. Я…

– Что вы здесь делаете? – Уже испуганно спрашиваю, перебивая её.

– Я…я не знаю, как ещё мне связаться с сыном. Он не отвечает на звонки. Не впускает меня в здание, где работает. Мне говорят, что его нет там. Где искать не знаю… я… – её глаза наполняются слезами. Тяжело вздыхаю, понимая, что тот день для всех прошёл слишком болезненно.

– Он… хм, наверное, занят. Подождите немного, и всё будет хорошо, – подбираю слова, в которые сама не верю.

– Нет. Помоги мне, Мишель, помоги… ты так много о нём знаешь… помоги мне, – хватая свободной рукой меня за локоть, до боли сжимает его. Ужасаюсь состоянию Эмбер, сейчас и она неадекватна. Слёзы катятся по её лицу, и у меня нет возможности помочь, как и отказать хотя бы в разговоре, дабы успокоить её.

– У меня есть свободное время перед работой, – аккуратно отцепляю её руку от себя, но она хватается в мою ладонь. В светлых глазах блестят безумство и панический страх, я натягиваю улыбку.

– Пойдёмте. Моя машина недалеко, – предлагая ей, указываю за свою спину. Кивает, но не отпускает мою руку, словно боится, что могу сбежать.

Вздыхаю и, разворачиваясь, направляюсь к «Мерседесу», а она, так и держа мою ладонь, идёт рядом со мной. Её ногти причиняют боль, неприятную и приходится терпеть, понимая, насколько она сейчас потеряна. И мне её жаль, чертовски жаль, корю себя за ту вспышку, не следовало мне говорить. Вот же день, выходит, и к психологу не попаду.