50 и одно дыхание глубже

22
18
20
22
24
26
28
30

– Сейчас? – Хрипло спрашиваю я.

– Нет, о, нет, крошка. Сейчас ты будешь спать, а вот, как только твой режим войдёт в норму, мы обсудим и этот вопрос, – хитро улыбается.

– Но…

– Молчи. Спать. Завтра поговорим ещё, если захочешь, – перебивая меня, переворачивается на спину, что я оказываюсь на его плече.

– И всё же, я попытаюсь тебя соблазнить, Николас, – устаиваясь удобнее на нём, забрасываю ногу на него.

– Мишель, трахать хочу тебя постоянно. Чаще, чем раньше. Но для начала поспим, – целуя в волосы, кладёт руку на моё бедро, поглаживая его.

– Доброй ночи, Николас, – шепчу, зевая, и уже готовлюсь отправиться в мир спокойствия и расслабления.

– Почему я до сих пор Николас? – Тихо спрашивает он.

– Я поняла твою любовь к полным именам. Николас – прекрасное имя и мне сейчас оно нравится больше, чем Ник, – засыпая, бормочу я.

– До завтра, крошка, – его шёпот остаётся за гранью моего разума.

Дышу.

Восемнадцатый вдох

Когда у тебя есть возможность сравнить свою жизнь, то ты приходишь к выводу, что она разделяется на периоды. «До». «После». «Затем». «Возможно». И каждый из них различный. Маленькие судьбы и сценарии, что ты проживаешь, дают понимание того, насколько ты меняешься, и меняется с тобой окружающий мир.

Первое, что я слышу, открыв глаза, душевное спокойствие. Мягкое сердцебиение, чистый разум и ещё не проснувшийся. Гармонию. Странно и так хорошо. Улыбаюсь, смотря на город за окном, который уже вовсю живёт. А я только потягиваюсь в постели и, поворачиваясь, ищу рукой его. Только пустота. Резко сажусь на постели, оглядываясь и понимая, что одна. За доли секунды все воспоминания врываются в сознание. Страх просыпается с новой силой.

Вскакивая с постели, бросаю взгляд на часы, показывающие уже два часа дня. Распахиваю двери.

– Николас, – голос, ещё охрипший ото сна. А в ответ только моё быстрое биение сердца. Вылетаю в коридор, не могу унять этой паники, что с каждой секундой затрудняет дыхание. Одна. Его нет. Как больная ношусь по квартире, проверяя каждый уголок. Бегаю долго, зову его и нет ответа. Могла ли я настолько сойти с ума, чтобы выдумать всё это?

Залетаю в спальню и ищу на полу, брошенную мной сумку, копаюсь в ней и не могу отыскать телефон. Возвращаясь в гостиную, ищу его на столе под кипой бумаг. Наконец-то, держу в руках мобильный, включаю его и приходят сообщения о пропущенных звонках, голосовых посланий, что оставил Марк. Не волнует. Вбиваю номер телефона Николаса, который наизусть знаю.

– Данный номер больше не обслуживается… – говорит женский голос. Закрывая глаза, издаю отчаянный стон. Бросаю телефон на стол и падаю на диван, сжимая руками волосы.

Слишком боюсь думать, анализировать это… боюсь, что выдумала. Не знаю, сколько я сижу так и смотрю на столик. Звук поворачивающегося ключа в дверном замке наполняет всю меня. Подскакивая на ноги, выбегаю в коридор. Замираю, и слёзы счастья уже готовы вырваться из глаз.

Николас входит в квартиру в иной одежде, что я запомнила, держа несколько пакетов в руках. Закрывает дверь и поворачивается. Наши глаза встречаются, и я бегу к нему. Плевать на всё, что было раньше. Успокаиваюсь внутри, только когда мои руки обнимают его за талию, а щекой прижимаюсь к его плечу.