Неправильная любовь

22
18
20
22
24
26
28
30

Я включаю свет, ищу глазами еще один трофей. Черное тонкое кружево лежит рядом со столом, и я опускаюсь, подхватывая пальцами трусики. Сжав их в руке, я решительно выхожу из кабинета и торопливо спускаюсь по лестнице.

Войдя в зал, я еще крепче сжал кулаки, направляясь к нашему столику, обвожу взглядом толпу, чтобы найти ее. Найти и бросить в лицо ей эти долбаные трусики, заявить на весь зал, какая она шлюха на самом деле. Пусть страдает так же, как и я сейчас.

– Эрик, где ты был? – спрашивает Соня, когда я подошел к столику.

– Хлои. Видела ее? – цежу я, крутя головой по сторонам.

– Она уехала вместе с Доном и твоей дочерью в клуб вроде бы, – спокойно отвечает она. – А что случилось?

Сука. Разворачиваясь, я выхожу из зала и подбегаю к нашей машине. Мне необходим телефон, я забираюсь в салон, осматриваю свои вещи и нахожу айфон.

Нажав на номер Дона, я слышу монотонный голос, сообщающий, что абонент сейчас вне зоны доступа. Затем Мел и Хлои. Все одинаково. Никто мне не отвечает.

Я зло бросаю телефон, и он разбивается об асфальт. Моя рука до сих пор сжимает трусики, и я швыряю их. Они летят в ночь и опускаются на траву.

Ненавижу ее! Ненавижу себя! Напиться и снова забыть, как зовут всех вокруг. Я возвращаюсь обратно, подхожу к барной стойке и заказываю виски. Я не помню, сколько выпил, но в тумане я позволил Соне вести меня к машине и посадить в нее. Она что-то шептала мне на ухо, а я тонул в своих страхах.

Дом стал мрачным. Ненавижу этот дом, он приносит только боль и горечь. Сжечь его. Надо будет сжечь, но сейчас я тяну за собой Соню, швыряя ее на постель. Не слыша ни возражений, ни возмущения, я разрываю ее платье, обнажая тело.

– Любимый, иди ко мне, – говорит Соня, послушно снимая с себя обрывки одежды и трусики.

Она раздевает меня, опрокидывая на кровать. Но во мне нет желания, ничего, только рвотные позывы, которые я пытаюсь побороть. Губы Сони проходятся по моей шее, опускаясь ниже, к животу. Я ничего не чувствую, когда она обхватывает губами мой член. Сейчас мне смешно, я ведь сегодня трахал Хлои. И она сейчас слизывает ее соки с меня. Я начинаю смеяться, отталкиваю женщину, сажусь на постели и роняю голову на ладони.

– Эрик, ну не умею я это делать. Мог бы помочь! – обиженно говорит Соня.

– Пошла вон, – смеюсь я, поворачиваясь к ней.

– Что? – переспрашивает она.

– Пошла вон. Глухая? Я сказал тебе убираться отсюда! Ты испортила все! Ты приперлась в мой дом, я выгнал тебя… я не женюсь на тебе! Вон отсюда! Из моей жизни… от меня… от моего члена. Ненавижу тебя, тупая дура. Ты испортила мою жизнь! – кричу я, продолжая хохотать.

Соня хлюпает носом и спрыгивает с постели, собирая свои вещи, но затем останавливается и поворачивается ко мне.

– Нет. Я знаю, что нужна тебе. Ты просто потерян сейчас. Расскажи мне, что с тобой происходит. Ведь я знаю, что ты любишь меня. Это Мел? Она так тебя настроила против меня? – Соня спокойно натягивает шелковый халат, садясь рядом со мной.

– Люблю? Нет. Я не люблю… никогда не любил. А ее я люблю, – мой смех обрывается, и я теперь ощущаю, как мне больно.

– Мел. Она твоя дочь, ты должен ее любить, хотя она меня не принимает. Ну, ничего, привыкнет. Тебе помочь принять душ? Все будет хорошо. Ты же прекрасен, Эрик. Мой прекрасный принц, – она обхватывает мою голову, кладет себе на плечо, поглаживая волосы.