Небеса всё знают

– И причина в этом? – Джесс поглаживает меня по спине, успокаивая и даруя силы, чтобы продолжить. Покаяться.

– Они погибли, когда шёл дождь. И каждый раз в такую погоду сердце болит, напоминая мне, что это случилось из-за меня. Не терплю его, а сейчас особенно гадко. Ведь я здесь. В том месте, где должен был остаться, чтобы предотвратить гибель родителей. Я должен был думать о них, а не о себе. Должен был, – от злости на самого себя ударяю по перилам и поворачиваюсь к Джесс.

– Их нет, больше нет, понимаешь? И эта погода давит на меня, стирает всё и оставляет только острую вину. Я не могу простить себя, конфетка, не могу. Я не заслужил этого.

– Кто тебе сказал такую глупость? – Искренне удивляется она.

– Никто. Это и не нужно говорить, потому что я знаю. Зои ни разу не упрекала меня в этом, но думает именно так. Они ехали ко мне, забывшему о тех, кому он обязан своей жизнью.

– Ты ошибаешься, Флинт, – Джесс качает головой и мягко улыбается мне. – Мама никогда бы не думала так, потому что она любит тебя. Ты не можешь контролировать мысли других людей. Ты не в ответе за их решения. А бабушка с дедушкой знали, что небезопасно ехать в такую погоду. Думаешь, они не понимали этого? Всё они понимали. И винить себя за чужие решения ты не должен.

– А я это делаю и не знаю, как снять с сердца тоску.

– Тогда мне придётся тебе кое-что показать, – Джесс подходит к столу и подхватывает кружку.

– Что?

– Думаю, сегодня мы можем устроить выходной. В духовке пироги Кики, позавтракай, я пока переоденусь, – она быстро заскакивает в дом, оставляя меня одного. Но я не хочу быть один. Лучше занять себя чем-то, обсудить то, что произошло между нами, и забить голову Джесс. Но её уже нет, она оставила меня смотреть на стену из дождя и хмурое небо, теперь явно осуждающее меня за то, что дышу.

Плетусь на кухню и наливаю себе кофе, достаю пироги, сохранившие свой изумительный запах, вкус и калории. Но плевать, я голоден, чертовски голоден. Уплетаю половину, всё так же, стоя у плиты, и запиваю всё терпким напитком.

– Обувайся, – Джесс возвращается, на удивление, в приличной одежде, состоящей из обтягивающих джинсов и футболки с символикой какой-то группы. Она подходит ко мне, ставит рядом с моими босыми ногами ботинки и протягивает свежую пару носков.

– Эм…

– Давай, без вопросов и оценки происходящего. Иногда, лучше не думать, – девушка спокойно смотрит в мои глаза, а у меня рождается непреодолимое желание дотронуться до неё. Убедиться, что она всё помнит. Эту ночь помнит.

Моя рука только тянется к её лицу, как она ударяет по ней.

– Не сейчас, – качает головой, отчего я поджимаю губы.

– Это грубо, Джесс. Неприятно и грубо, – опускаюсь на пол и натягиваю носки.

– Флинт, – вздыхая, она присаживается на корточки и улыбается. – Если хочешь меня, то тебе придётся терпеть все мои заскоки. Я не люблю, когда до меня дотрагиваются, если после этого мы не будет трахаться.

– Почему? Неужели, эти парни, с которыми ты спала, никогда не позволяли себе чего-то обычного? – Зашнуровывая ботинки, изумляюсь я.

– Нет. Они того же возраста, что и я, иногда на пару лет старше, и никому из нас неинтересно такое. Секс, да, а вот всякие нежности уволь, мне этого не нужно, – Джесс поднимается и собирает волосы в косу, перебрасывая её за спину.