— Это он, — сказала она, поморщив нос в отвращении. — Каждый раз, как он тут появляется, воняет на всю улицу.
— Не может быть, — сказала Кристина. — На таком расстоянии?
— Может, может, — подтвердила Сэм.
Конечно же, как только мальчик ушел дальше, запах начал рассеиваться.
Дженна наклонилась, и доверительным тоном сказала:
— Он не играет в футбол, знаешь. И не состоит в бойскаутах.
— Он…? — Кристина подняла руку, ладонью вниз, и поводила взад-вперед: в пригородах такой жест значит «гей».
— И не сомневаюсь.
— Его мама еле говорит по-английски, — добавила Сэм. — Они с Ближнего Востока. В прошлом году, на родительском собрании, она встала, чтобы представиться, и так разнервничалась, что вся вспотела. Пришла в каком-то халате, голова замотана шарфом, и из-за акцента ее никто не понял. Даже ей было ясно, что ей там делать нечего, так что больше она не приходила.
Кристина проследила взглядом за мальчиком до самого конца квартала. Проходили и другие школьники — кто-то парами, кто-то — группами. Похоже, тот мальчик единственный ходил один.
— Ладно, мне пора, — сказала Сэм. — У меня занятие по йоге.
Дженна кивнула.
— И мне надо выгулять собаку, пока она не взбесилась.
— Рада была с вами познакомится, — сказала Кристина.
Она знала, что надо бы идти заняться вещами, — одна мысль о подобной перспективе повергала ее в ужас. День казался бесконечно длинным. Поэтому, когда Дженна сказала: «Эй, как насчет зайти на чай после ланча, познакомимся поближе?», Кристина подпрыгнула от радости.
— Конечно, — сказала она.
Дженна повернулась к Сэм.
— А ты?
— Приду.
Дженна улыбнулась.