Кошки-мышки

— Вы выглядите взволнованной.

— Просто не ожидала, что вы сегодня позвоните, — соврала она.

Хотя действительно не ожидала. Сегодня пусть и не было его лекций, но они встречались в обед в столовой. Никита Андреевич только вежливо кивнул ей, не сказал, что вечером она будет нужна. И уже когда она в комнате готовилась к завтрашнему зачету, позвонил и сказал, что их срочно вызывает Лера. Яна знала, что Саша отправился разузнать подробности жизни первой жертвы, бездомного Серегина, и поначалу испугалась, не случилось ли с ним чего. Но если бы случилось, Никита Андреевич наверняка сказал бы ей.

— Что произошло? — перевела она разговор.

Он снова пожал плечами.

— Сам не знаю. Лера позвонила, велела срочно приехать. Я бы и за вами не заезжал, если бы звонок застал меня дома, но я еще не успел уйти из университета, поэтому общежитие было по пути.

А вот последнее Яну обидело. Не заезжал бы он! Он, между прочим, в этом расследовании на таких же птичьих правах, как и она. И пусть он давно знаком с Алексеем и Лерой, зато именно ее сны предупреждают о новых убийствах.

— Голос ее мне показался достаточно взволнованным, чтобы я не стал по телефону выяснять детали, — закончил Никита Андреевич, а потом внезапно добавил: — Так что вам не следует на меня обижаться за то, что не собирался за вами заезжать в другой ситуации. Очевидно, у Леры случилось что-то важное и экстренное.

Яна покраснела, с трудом заставила себя не отвернуться.

— Я и не думала обижаться, что вы! — возмущенно заявила она, но он лишь улыбнулся уголком губ.

— Своим ощущениям я верю больше, чем вашим словам.

— А я думала, что вы умеете чувствовать призраков, а не живых людей.

— Я умею чувствовать бессознательное, — поправил ее Никита Андреевич. — То, что лежит в подсознании и не спрятано за мыслями и словами. Призраки уже не умеют думать, поэтому их я чувствую хорошо. Ваши сны считываю, потому что сны — это послание от нашего бессознательного. Эмоции людей удается уловить только в редких случаях. Когда эмоция возникает спонтанно и она достаточно сильная, у меня есть несколько мгновений, прежде чем человек сам ее осознает и спрячет за мыслительным процессом.

Яна смотрела на него во все глаза, даже не мигая. Ее мыслительный процесс порой не поспевал не то что за эмоциями, а даже за словами, поэтому она ляпнула, не успев себя остановить:

— Это началось после убийства вашей мамы? — И тут же опять покраснела, добавила: — Простите! Не отвечайте. Я не хотела влезать в ваши тайны.

Он снова улыбнулся и снова не посмотрел на нее, но теперь было в этом что-то искусственное, напряженное.

— Это не такая уж и тайна на самом деле. Слишком много людей знают, да и по университету ходят разговоры. При большом желании вы и сами смогли бы все узнать. — Он немного помолчал, но Яна не торопила его. — Да, вы правы, это началось после убийства мамы. Мне тогда было девять лет, брату — пять, а сестре не исполнилось и года. Мы прятались в шкафу, поэтому все слышали, но ничего не видели. Думаю… — Он снова осекся, но продолжил почти сразу: — Думаю, именно поэтому мне доступны все чувства бессознательного, кроме зрения.

Яне очень хотелось расспросить подробнее о том, как все произошло, но она сдержалась. Уже и так наговорила лишнего, он теперь будет думать, что она собирала сплетни.

— А ваши брат и сестра? — осторожно спросила она, прощупывая почву. — У них тоже появились способности?

Никита Андреевич мотнул головой.