Локальная метрика

Вниз на второй этаж ведёт довольно широкая лестница — это хорошо, по узкой я бы в своём скафандре не протиснулся. Там оказались спальни — вполне роскошная, в этаком стиле псевдо-рококо с огромной кроватью — видимо, хозяйская, и несколько попроще — не знаю, чьих. Стенные панели из дуба с позолотой, люстра — хрустальный водопад, толстый ковёр, головы невинно убиенных животных… Олень, кабан. Какие-то рога на досках. Обычно такой стиль обожают люди, чьё представление о прекрасном формировалось в позднем СССР. Впрочем, пусть каждый живёт, как ему нравится. Хрусталь, бархат и золото? — Да лишь бы на здоровье! Пусть хоть пресловутый золотой унитаз себе ставят, я его им даже подключу не очень дорого…

Постель разобрана, покрывало валяется на полу, рядом стоят тёплые войлочные тапки самого пенсионерского вида, но хозяина нет. Это печальный симптом — я ещё надеялся, что на момент, когда мир сломался, население усадьбы было в городе, а значит, тут никто не замерзал в темноте, доедая продукты, которые я хотел бы считать своими. Однако вряд ли они бы уехали, не заправив постель, так что, скорее всего, я найду их где-нибудь внизу, возле камина. Ведь есть же здесь камин? Просто обязан быть. Вот у него, в безнадёжной попытке обогреться подшивками глянцевых журналов и обломками мебели, и нашли свой конец жители этого большого дома. Странно, что дубовые панели со стен на дрова не сбили, кстати. Я бы первым делом.

На этаже пять спален, и в трёх из них я нашёл ту же картину, что в хозяйской — незаправленные кровати, тапки и одежда рядом, как будто проснувшиеся сразу убегали куда-то босиком в трусах и не возвращались больше. В одной на прикроватном столике стоит лопнувшая кружка с тёмным льдом замершего чая и кучка мышиного говна вокруг того, что когда-то было бутербродом. Две оставшихся выглядят нежилыми, там кровати остались застеленными. Ещё обнаружил два небольших санузла — с расколотыми унитазами, стоящими в ледяной луже и лопнувшими смесителями на раковинах. М-да, вот вам и ваш магистральный газ.

Вниз спускался с тяжёлым сердцем — не то чтобы я боюсь покойников, но настроение они определённо не повышают. Однако, к моему удивлению, каминный зал — пожалуй, именно так можно назвать помещение, где камин доминирует над прочим интерьером, располагаясь посередине просторной комнаты, — оказался пуст. И мебель на месте — несколько удобных на вид диванов, роскошное кресло-качалка из гнутого дерева (сам бы от такого не отказался) и журнальные столики с журналами на них. И никаких трупов, что особенно приятно. То есть, никто камин мебелью не топил, да и вообще не спасался от холодной смерти. То ли тут всё же никого не было, то ли они все грелись где-то в другом месте. В бане, может быть? А что, для пары — тройки человек баня — более перспективный вариант, чем этот огромный зал, который всё равно не протопить камином. И теплоизоляция там получше, и объем поменьше, и дрова, небось, какие-нибудь есть… Но всё же я бы поставил на то, что никого тут нет и не было. Особенно после того, как заглянул в шкафы на кухне. В пару мест проникли мыши, и про то, что там хранилось, можно забыть, но, в основном, добротная дорогая мебель выдержала натиск мышиных зубов, оставив мне довольно приличные запасы продуктов. Даже в холодильниках все замёрзло быстрее, чем испортилось — большой дом без отопления выстывал быстро. Я стал обладателем кучки мороженых овощей, замерзших картонных брикетов с молоком и какими-то йогуртами, окаменелого в морозилке мяса, множества пакетов с крупами и прочего весьма актуального добра. Вино, к сожалению, полопалось — кроме пары бутылок крепкого хереса, который тоже, разумеется, замёрз, но бутылки почему-то не лопнули. А впрочем… Я нашёл полиэтиленовый пакет и, стряхнув с бордовых цилиндров замороженного вина осколки бутылок, засунул туда парочку красного сухого, как жена просила. Оттают и выпьем, почему нет? Да и херес тоже пригодится, он хорошо согревает — если его, конечно, не надо для употребления грызть. Но самая большая радость спрятана в шкафчике у навороченной индукционной суперплиты — там в пакетах и банках стоит зерновой кофе разных сортов. В общей сложности почти килограмм. Это просто праздник какой-то! Уже ради одного кофе стоило преодолеть этот километр, а ведь тут и шоколад, и печеньки, и даже мороженое. И соки в ледяных тетрапаках. И мюсли с орехами. Всего этого по чуть-чуть, но мы можем устроить настоящий пир!

Хотелось похватать вкусности и бежать обратно, радовать жену и детей, но я выдохнул, успокоился и начал складывать продукты в толстые мусорные пакеты. Опасаюсь, что, когда химические грелки выработают ресурс, я начну быстро замерзать. Я и с ними-то чувствовал себя не очень комфортно — в доме ничуть не теплее, чем на улице. Сколько я уже на холоде? Добрался до наручных часов — ого, уже два с половиной часа! Грелки на исходе. Это серьёзная проблема, на обратную дорогу их уже, скорее всего, не хватит. Интересный вопрос — смогу я дойти без них? То есть, понятно, что замёрзну, вопрос — насколько сильно? Впрочем, что гадать — скоро узнаю. А поскольку грелки всё равно сдохнут быстрее, чем я вернусь, то имеет смысл пошариться тут ещё. Вдруг найду что-то ценное, кроме продуктов? Хозяйство тут, судя по всему, было солидное.

На первом этаже, кроме каминного зала, занимавшего большую часть площади, нашлась пара жилых комнат неожиданно спартанского вида — видимо, для прислуги, — и роскошный санузел с массажной ванной. Унитаз, к моему разочарованию, оказался не золотым — обычный фаянсовый, хотя из дорогих. Расколотый и покосившийся, мороз его не пощадил. А вот золотой, небось, выдержал бы — золото пластичнее…

На другой стороне каминного зала обнаружил дверь в библиотеку-курительную. Надо же, как прям в английском замке каком. Всё в аристократию играют. Судя по книгам, выстроенным по гармонии внушительных корешков, роль у них тут чисто декоративная. Дизайн интерьера такой. Ну и глупо же держать книги там, где курят. Не идёт им это на пользу. Но здесь оказалась и полезная часть интерьера — хороший бар с дорогим крепким алкоголем. Он тоже замёрз, но бутылки не лопнули — спиртосодержащие жидкости замерзают не совсем так, как вода. Если бы не на себе тащить, я бы сгрёб всё — при моих доходах я о таких напитках даже и мечтать не мог, — но пришлось ограничиться парой бутылок коньяка подороже. Ничего, я сюда ещё вернусь!

Неожиданно оказалось, что задняя дверь, ведущая из дома на двор, спокойно открывается — я ожидал, что она будет завалена снаружи снегом, но нет — надворные постройки соединяются крытыми переходами, без стен, но с арочной крышей из витиеватых металлоконструкций. Снег ложился быстро и без ветра, в результате их так и не засыпало, остались такие как бы снежные тоннели. Это здорово упрощает задачу. Я не могу себе отказать в желании осмотреться, хотя химические грелки уже начали выдыхаться, и я ощутимо подмёрз. Как ни странно, бани не обнаружил — а я-то был уверен, что баню на участке строят сейчас едва ли не вперёд сортира. А может она и есть, но к ней не ведёт крытый переход, и теперь её отделяют от меня метры снега, причём, неизвестно, в какую сторону. Зачем мне баня? Ну, не обязательно баня, но какое-то маленькое помещение с печкой найти бы хотелось. Учитывая, что химические грелки быстро выдыхаются, мне нужен перевалочный пункт для обогрева, а главное — для их перезарядки. Чтобы грелка восстановилась, её надо пару часов кипятить в воде, а где это делать теперь, кроме как в бане? И тут я увидел, где.

У нас это называют «финский гриль-домик», хотя я не уверен, что финны такое хоть раз видели. Круглое небольшое строение с конической крышей, размером с большую беседку, но закрытое. По периметру сплошная лавка, накрытая чем-нибудь мягким, а в центре на подиуме стол-очаг-мангал-барбекю. Отличное место, чтобы выпивать небольшой дружной компанией в плохую погоду, закусывая тем, что жаришь сам прямо между тостами. Жаль, стоит дорого. Вот на это строение я и наткнулся в конце снежного коридора.

Этот «гриль-домик» выгодно отличается от типового решения тем, что не совсем «гриль» — вместо открытой барбекюшницы в центре стоит небольшая, но всё же кирпичная кулинарная печь-плита, с вмурованным казаном и духовкой. Видимо, здешние обитатели не любили давиться подгорелым на углях мясом, а предпочитали более сложные блюда. В результате свободного места в домике осталось совсем мало, но мне это было только на руку — меньший объем прогревать. Сзади нашлась незаметная дверка в ещё одно крохотное помещение — оно, к моей радости, оказалось заполнено упакованными в полиэтилен «евродровами». Эти цилиндрические псевдополенья, прессованные из стружечных отходов столярных производств, горят ничуть не хуже настоящих. Удобно для тех, кому лень пилить-колоть, и не жалко денег.

Сам по себе домик не утеплён, в одну доску, но снаружи снег, а он сам по себе прекрасный теплоизолятор, так что поднять температуру до плюсовой, пожалуй, получится. Если, конечно…

Я нашёл на полочке у печки спички и кусок бумаги, поджёг и засунул в топку. Увы, дым пошёл в домик, а не потянулся внутрь. Похоже, срез трубы ниже уровня снега, тяги нет. Но это поправимо. В общем, какие-никакие перспективы тут вырисовываются, есть над чем работать, а сейчас пора домой — грелки разрядились окончательно, и я уже прилично подмёрз. Одна надежда, что на ходу согреюсь — сани будут с приятной тяжестью продуктов, под нагрузкой тепловыделение организма больше. Ну, теоретически. Но напоследок всё же не удержался, сходил по последнему снежному коридору. И там, за боковой дверью большого, на несколько машин, гаража, я увидел самое прекрасное — снегоход.

Нет, здесь стоит и глянцевый представительский бизнес-седан, и какой-то дорогой внедорожник на пошлых блестящих дисках, но я, открыв дверку, упёрся сразу в него — в снегоход. Внутри у меня загорелась лампочка — вот оно! Загорелась — и сразу погасла. Тут, блин, бензин уже замёрз, толку теперь со снегохода этого… Кстати, о бензине — в гараже нашлись две полные канистры, видимо, как раз для снегохода этого. Ну и мне, значит, для генератора сгодится. Наверняка в баках машин тоже есть топливо, но его уже не слить, застыло. Но топливо потом, в следующий заход. Пора бежать домой, да побыстрее, а то холод поселился внутри под одеждой и подбирается к телу.

Вытащил пакеты с едой в мансарду, выкинул в окно, пролез сам. Когда начал цеплять снегоступы, вдруг понял, насколько вымотался — наклонившись к завязкам, чуть не упал. Голова кружится, ножки подкашиваются… Холод силы выпивает, как вампир. Уложил мешки в волокушу, побрёл обратно, стараясь держаться своего уже почти сгладившегося следа. Вот интересно, а снегоход на такой рыхлой поверхности удержится, или утонет нафиг? Там, вроде, утилитарник какой-то стоял, с широкой гусеницей и расширенными лыжами, может, и поехал бы. Если б бензин не замёрз, и все остальное с ним. А как было бы шикарно на снегоходе, эх… Волокушу к нему зацепил — и к магазину мухой метнулся. Это тебе не с саночками пердячим паром… Как ни странно, лазерную свою дорожку нашёл довольно легко — шёл и крутил головой, пока не словил красного зайчика. Дальше уже иду так, чтобы его всё время видеть, проще простого.

Однако новая напасть — села батарея в фонаре. Хоть и здоровый повербанк, и под одеждой укрыт, а разрядился быстрее, чем я ожидал. Достал за верёвочку из кармана запасной — а он не зажигается, чтоб его. Тряс, стучал, пытался покрутить крышку — бесполезно. Видимо, светодиод сдох. Иду, совершенно не видя, куда, в полной темноте, держась на красную чёрточку вертикальной развёртки лазерного нивелира. И замерзая всё сильнее с каждым шагом. Такое ощущение, что вместе с электричеством из батареи фонарика уходило тепло и из моего тела. От холода просто больно — кажется, что воздушный шланг примёрз к моему телу и с каждым вдохом промораживает в нём ледяные дорожки. Я невольно стал задерживать дыхание, но от этого только хуже. При нагрузке кислорода и так не хватает. Голова начала кружиться сильнее, и я упал. Встать в рыхлом снегу с примотанными к ногам снегоступами оказалось настолько сложно, что меня охватила паника — показалось, что затягивает, как в зыбучий песок, и я сейчас утону, как в трясине… К счастью, сумел ухватиться за сани, и, опираясь на них, поднялся. Адреналин прочистил голову, и я даже как будто уже не так мёрз, как минуту назад. Очень странно и страшно идти, ничего не видя — если бы лазер погас, у меня не было бы шансов.

Пока добрался до люка, был уже на последнем издыхании. Открыл и уже буквально сполз вниз. Втащить продукты сил не было, я ввалился в дом и рухнул на пороге, покрываясь инеем, как вынутая из морозилки бутылка. Кстати, о бутылках…

— Дорогая, хочешь красного сухого вина? Подогретого, с пряностями и мёдом? — прошептал я, как только подбежавшая в панике супруга освободила мою голову от капюшона и маски.

— Боже мой, милый, до чего ты себя довёл! — всплеснула руками жена. — На тебе лица нет!

— Черт с ним, с лицом, — я попытался махнуть рукой, но не смог, мне показалось, что гравитация у нас дома, как на Юпитере, и я сейчас растекусь по полу прихожей склизкой лужицей. — Вина-то хочешь?

— Да, конечно! — кажется, у жены на глазах слезы, но я не могу сфокусировать зрение. После абсолютной темноты поверхности даже тусклое аварийное освещение режет глаза.