Восхищение

Мой день начинается с комплиментов.

Я искренне улыбаюсь людям, потому что люблю их.

Я помогаю разносить одежду в интернаты и дома престарелых.

Жертвую в благотворительные организации.

Выступаю за экологию, против абортов, не поддерживаю гомеопатию и цирки.

Мне нельзя больше ругаться, презирать, ненавидеть. Я не строю карьеру, а стараюсь приносить как можно больше пользы. Чтобы не было стыдно за прожитые годы. Чтобы люди любили меня.

И чтобы личинки мотыльков, сидящие во мне, не начинали жрать мое сознание.

Теперь я счастливый отец нескольких сотен мелких личинок. Два года я забирал жизни, а теперь наполнен ими до отказа.

В ту ночь Марина положила в меня много скользких, влажных сыновей. Это были наши дети, зачатые за две недели бурного сатанинского секса.

Потом она зашила меня под радостный шепот подруг-паразитов. Зашила, будто тряпичную куклу. Поставила на ноги, встряхнула, впилась губами мне в губы, наполняя новой жизнью и скрепляя наш новый обет.

Я чувствую швы. Их никто не видит, но они есть. Нити натирают кожу, впиваются в плоть, вызывают неудобство при каждом неосторожном движении. Я расчесываю их постоянно. Своими новыми руками, на пальцах которых никогда не растут ногти и нет отпечатков.

Теперь я заполнен личинками от шеи до пяток. Я – отец. Личинки скоро вылупятся, прогрызут нити и выберутся наружу. Они вырастут в таких же мотыльков, которые будут гулять по ночным улицам Города, сочинять стихи, играть на гитарах, сидеть в лофтах и творческих пространствах. Паразиты. Бывшие мои жертвы. Как все быстро меняется, не правда ли?..

Личинкам нельзя нервничать, иначе они начинают грызть мое сознание. А это очень, очень больно.

Им нужны тишина и покой. Умеренность в желаниях. Гармония. Улыбка.

Поэтому я изменился.

Иногда ко мне приходит Марина. Она спрашивает – как дела. Я отвечаю – лучше не бывает. Она говорит – зато ты теперь не одинок. Я отвечаю – может быть, но я все равно иногда скучаю по прошлой жизни.

Тогда она разрешает мне поехать в пятницу в центр и напиться в одиночестве в каком-нибудь старом баре. Я напиваюсь как свинья и блюю где-нибудь в подворотне, надеясь выблевать личинок вместе с собственной жизнью.

Но чудес не бывает.

Завтра, сказала Марина, она хочет увидеться с моим Шефом. Он такой же ненасытный мудак, раб другого Города, и идеальный отец, как и я.

У нас достаточно денег и власти, чтобы вынашивать потомство. А еще у нас не бывает душ. Это главный критерий в их системе размножения.