— Два года его не видела.
—Ой ли? А как же тогда он очутился в Цыпинске? По нашим сведениям, ваш внук сбежал из спецшколы год назад. И направился, видно, сюда.
— Я уже все вам сказала...
— Извините, конечно, но что-то не слишком вы горюете по внуку.
— Свыклась давно. Я же вам говорю, я знала, что его уже нет. И раньше-то видела я его нечасто. Мальчик он был непутевый. Как и его отец.
— Отец? То есть ваш сын? Интересно... Чем же он вам не угодил?
— Я не хочу об этом говорить. Мы не были близки. Больше мне добавить нечего.
— Не хотите с нами сотрудничать? — попробовал я надавить. — Тогда мы вызовем вас повесткой и еще раз зададим те же вопросы.
Света почему-то молчала — я расценил это так, что она не хочет мне мешать.
— Вы не там ищете виноватых, — загадочно улыбнулась старуха. — Вам нужно разобраться сначала в себе.
Опять разговор свернул в неудобное для меня русло, и я не стал больше искушать судьбу:
— Ладно, мы, пожалуй, пойдем. До свидания.
— До свидания, — гадалка улыбнулась, но видно, что была чем-то озабочена.
Не каждый раз на ее сеансе присутствует попаданец, блин. Я кивнул Свете, и мы вышли из дома. Я хорошенько вдохнул по-деревенски свежий воздух на ослепительно ярком весеннем солнышке. Будто из склепа выбрался. Как же все-таки хорошо жить... Особенно во второй раз.
Мы сели в машину, Света почему-то хмурила бровки и молчала.
— Да не расстраивайся ты, — улыбнулся я. — Найдем другую зацепку. Я тоже думал, что бабка прояснит хоть что-то, все-таки внук родной. Но...
— Сейчас меня не это беспокоит, — проговорила Света.
Вот, блин, приплыли. Но пришлось снова напустить на себя шутливый вид и задать логичный вопрос:
— В чем тогда дело?
— На сеансе ты сказал, что никому не дозволено гипнотизировать майора Нагорного. Что это значит?