— Ну что там? — сверху повисла голова Горохова в окружении других любопытных глаз.
— Сейчас, — сказал я и потянул крышку вверх.
Она откинулась и бухнулась о стенку погреба. Я резанул лучом фонарика по внутренностям ларя:
— Пусто! Только наледь примерзла.
— Значит, трупы успел сплавить, — плюнул Горохов (надеюсь, не на голову мне).
— Или других тел не было, — с надеждой предположил я. — Может,. Ложкин и Тетеркин единственные были в его коллекции? Так-то сюда больше бы никто не поместился. Разве что совсем октябренок.
— Сплюнь, Андрей Григорьевич. Вылазь, сейчас Каткова туда спустим. Пусть пальчики снимет, отфотает все и микроволокна одежды внутри морозилки поищет.
Я не возражал. В «могиле» находиться совсем не хотелось. Холодно и уныло.
Выбрался наверх, и меня сменил Катков. Весом он был побольше и все-таки сломал пару ступенек прогнившей лестницы, когда спускался. К счастью, без всяких травм.
Следом спустили на веревке криминалистический чемодан. Светили сверху ему сразу несколько человек. Алексей обшарил каждый уголок «склепа».
— Есть что-нибудь? — Горохов не отрывал взгляда от погреба.
— Только следы крови внутри морозильника, — донесся приглушенный, как из замкового подземелья, голос криминалиста.
Он дрожал от холода, а может, и не только от холода.
— Изымай, Алеша.
— Конечно, Никита Егорович, — Катков суетливо отматывал бинт, чтобы пропитать им находку с наледи.
Торопился скорее покинуть гиблое место. Даже несколько раз попросил спустить ему вниз понятых, чтобы те воочию, как и положено по УПК, убедились в сборе доказательств. Но Горохов забрил его просьбу, сказал, что понятые сверху, если надо, посмотрят, а топтаться там нечего.
Перерыли мы всю хибару. Но ничего не нашли. Катков из погреба изъял следы рук и замерзшую кровь на фрагмент марли. По уму ее надо было высушить при комнатной температуре, чтобы не сгнила, и упаковать в бумажный сверток, который не препятствует циркуляции воздуха. Но Горохов отправил объект с «гонцом» из числа приданных сержантов прямиком в городское Бюро СМЭ. Попросил Звягинцева, который тоже присутствовал на месте происшествия, поднять в ночь судмеда и немедленно пустить улику в работу, сказал, что постановление о назначении экспертизы он позже состряпает.
Прокурор согласился, понимал, что сейчас не до формальностей. Каждая зацепка на вес золота.
Я хотел посмотреть размер обуви Сапожникова, но в доме, кроме рваных безразмерных тапок и калош, ничего из подходящего не нашлось. Свои единственные ботинки подозреваемый, видимо, унес на себе.
Должно же быть еще что-то. Я чувствовал. Не может быть, что у маньяка в доме все так «чисто». Еще раз обошел всю хибару, даже постучал по стенам в поисках скрытых полостей. Осмотрел прогнувшийся потолок. Но ничего подозрительного.
ebooksa