— Ближе к делу, товарищ старший лейтенант, — проговорил с раздражением шеф.
— Так вот, выяснилось, что водитель Сапожников Евгений Савельевич, находясь в преступном сговоре с кладовщиком предприятия, длительное время занимались хищением мясной продукции. Сапожников вывозил мясо с территории под видом требухи. И морозильный ларь, который обнаружили по месту жительства водителя по ул. Заречная 13, скорее всего, использовался для временного хранения похищенного. Его соседи подтверждают, что в обеденное время частенько тентованный грузовик стоял возле дома Сапожникова, а он сам периодически разгружал какие-то мешки из кузова. Сейчас устанавливаем, куда они сбывали мясо.
— Где этот кладовщик? — резко спросил Горохов.
— Задержан, в КПЗ сейчас.
— Хорошо, спасибо, я с ним лично сегодня поговорю.
— Разрешите идти?
— Идите.
Старлей скрылся, а в кабинете снова повисла немая пауза.
— Чертовщина какая-то, — Горохов тер виски. — Получается, что трупы хранились не в морозилке Сапожникова? Он просто мясо тырил? И все?
— Будем надеяться, что он выкарабкается, — сказал я. — И прояснит.
— Это что выходит? — задумчиво пробормотал Федя. — Что у нас на Сапожникова, по сути, ничего нет, кроме страшных фотографий, которые он с собой таскал?
— Пока да, — скрипнул зубами следователь. — Но и этого хватит.
Погодин явно подразумевал, что мы только зря панику навели и спровоцировали нестабильного гражданина на активные действия (в результате которых ему, Феде, пришлось стрелять на поражение). Но Горохов не хотел отступаться.
И неизвестно, кто из них прав.
— Нужно направить фотокарточки на медицинскую экспертизу, — предложил я.
— Зачем? — удивился Никита Егорович и вытянул шею.
— Есть у меня одно любопытное предположение… Нужно проверить снимки на наличие следов биологических жидкостей.
Я постучал в обшарпанную дверь квартиры. Звонок не работал. Щелкнул замок, и на пороге появился вихрастый парень в одних советских безразмерных трусах.
— Гражданин Соколов? Игорь Олегович? — уточнил я.
Тот настороженно кивнул.