Я кивнула. Было приятно держаться за локоть этого господина и встречаться с ним взглядом. В нем читалось добродушие и нежность. Последнее чувство немного смущало, но было несомненно приятно.
Темнело, когда мы въехали на территорию усадьбы Джона. Я всегда любила лес и потому, проезжая по парку, не удержалась и стала наблюдать. Надо отдать должное, за просторами тут следили с особой тщательностью. Мысленно представила, скольким людям нужно было работать, чтобы достигнуть такого великолепия. Похоже, у адвоката большое количество садовников.
Мы ехали по мощеной дорожке, которая внезапно повернула влево, и взору открылась огромная поляна с невысокой травой и обрезанными в виде фигур кустарником. Вдали возвышался многоэтажный дом. Хотя, так назвать это сооружение трудно, скорее это дворец. Мне вспомнилась усадьба Софьи Николаевны с ее высокими колоннами и резными вензелями над окнами. Я поняла, что увиденное здесь ничуть не уступало великолепием.
Подъехав к дому, экипаж остановился, и Джон, выйдя первым, помог вылезти нам. Элизабет тут же побежала к входу и поднялась по ступенькам. Марта поспешила за ней, а я была предоставлена самой себе, а точнее Джону.
– Прошу в мою скромную обитель, – ласково произнес адвокат и предложил руку.
Я от такой милости отказываться не стала и, ухватившись за локоть, зашагала рядом с мужчиной. Мы поднялись по ступеням и вошли в просторный холл. Лестница была из мрамора, ко второму этажу расходилась на две стороны. Огромные витражи вдоль стен ловили солнечный свет и, пропуская через себя, окрашивали лучи в разноцветные тона.
– Если позволите, то устрою вам экскурсию по дому и саду завтра с утра, – сказал Джон, когда мы поднялись на второй этаж и шли по коридору.
– Это было бы прекрасным началом дня, сэр, – призналась я.
Меня вдруг охватила робость от близости мистера Скотта, и природа такой застенчивости была не понятна. Ничего не изменилось с тех пор, как пересекли границы его дома, но смущение нарастало с каждым шагом, впечатанным в пол.
Тем временем, мы прошли до конца и остановились возле окна. Слева от меня глухая стенка, а справа – дверь.
– Эта комната специально для вас, Мария, пояснил радушный хозяин. Элизабет и Марта разместились в другом крыле. Прошу вас, располагайтесь.
– Спасибо, сэр, – поблагодарила я.
Джон приблизился ко мне и мягко произнес:
– Джон, называете меня Джоном.
Я кивнула, зарделась и потупила взор. Адвокат не отходил и при этом молчал.
– Я пойду? – нерешительно проронила я и взглянула на англичанина.
Его лицо было задумчивым, а в глазах читалась борьба. Словно он боялся отойти от меня и приблизиться не решался. Наконец, Скотт выдавил из себя:
– Да, конечно…
Вздохнув, мужчина посмотрел в окно, затем снова на меня и добавил:
– Если вам что-то будет нужно, то сможете позвать прислугу. Ужин в восемь.