– Не очень, – смущённо буркнул Белов, с тревогой подумав, а не видела ли эта Тамара его у мусорных ящиков.
– Вам не понравилось?
– Я не люблю самодеятельности.
– А я, между прочим, профессиональная поэтесса, – сказала Тамара, – и если вы не признаете мой экспромт, то я про вас сочиню что-нибудь смешное.
– Тогда признаю, – поторопился поправиться Белов.
– Ну, тогда проходите в комнату, – усмехнувшись, произнесла Тамара, – а я пока суп помешаю.
Хозяйка заторопилась на кухню, а Григорий прошёл в комнату. Внимание оперуполномоченного сразу же привлекли, развешанные на стенах, плакаты из фильмов ужасов, а с кухни ненавязчиво доносился запах варёного мяса.
Когда Тамара вошла в комнату, Григорий вздрогнул. В руке у неё поблескивал кухонный нож.
– Хороший суп получился; – сказала Тамара, – мясной, наваристый. Я обожаю мясо.
– А я вегетарианец, – поторопился ответить Белов.
В его голове мелькнула мрачная мысль: «А вдруг она предложит мне тарелочку, а там… Зябликов».
Между тем, Тамара всё ещё сжимала в руке нож.
«Как бы мне самому в тарелке не оказаться», – забеспокоился оперуполномоченный и, отступив на шаг, как бы, между прочим, поинтересовался:
– А вы увлекаетесь фильмами ужасов?
– Да, я люблю иногда пощекотать нервы.
Тамара положила нож на стол и ласково произнесла.
– Ну что же вы стоите? Садитесь на диван.
Григорий сел на мягкий скрипучий диван. Тамара разместилась рядом и с лёгким оттенком печали произнесла: