– Никто не рассчитывает – усмехнулся трактирщик, подбрасывая дрова в огонь. – Но места как это, они ведь для этого и нужны. Дарить радость путникам. Нот, рад знакомству – трактирщик протянул руку.
– Юджин, – он ответил на рукопожатие.
– Да, судя по имени, вы издалека. В наших краях нет таких имён.
– Ну рассказывайте, Нот. Как это правильно есть? – усмехнулся Юджин.
Нот поставил перед ним тарелку с неизвестной Юджину смесью. Рядом, на другой тарелке, лежал белый хлеб в виде тонкой лепёшки. На третьей тарелке лежало мясо, нарезанное тонкими кусочками. В глубокой, вытянутой тарелке были нарезанные овощи.
– Очень просто, на самом деле, – весело отозвался Нот. – Отламываете кусок хлеба, – он указал на лепёшки. Ложкой накладываете это, сворачиваете хлеб в рульку. Мясо и овощи отдельно.
– Что-то я не могу разобрать ингредиенты, – Юджин подцепил ложкой пупырчатую массу бело-серого цвета.
– Обжаренные финики, орехи и яйца. Пробуйте, пробуйте! – Трактирщик смешно замахал руками.
Юджин оценил всю вкусовую палитру. Пресная лепёшка разбавлялась незнакомым, новым, немного сладковатым вкусом. Сочное мясо же, источало же глубокий аромат и давало сок, стоило надавить на него. Овощи были политы чем-то красным, отдающим кисловатым оттенком.
– Гранатовый сок – ответил на немой вопрос Юджина Нот.
– Похоже, что вы настоящий мастер готовки.
– Надеюсь, что это так.
– Скажите-ка Нот, какие новости в здешних краях?
– Да какие там, мастер! Глухомань тут. Хотя вчера вот вспышки в небе были
– Вспышки?
– Я тогда пошёл их мыть – Нот кивнул на металлические цилиндры, в которых жарилось мясо. – Ночь почти была. Как вдруг небо вспыхнуло белыми искрами, недолго, но сильно. Я тогда сильно удивился – отродясь тут магии не было.
– А какие-нибудь руины? Некрополи?
– Да кто же его знает, мастер. Леса глухие, топи везде. Тут недалеко, день пути есть деревенька. Там если молодняку в голову взбредёт, ну, знаете, как это бывает – кровь кипит, гормоны. Так кто-нибудь отправился изучать окрестности.
– И?
– Ну и красивый камушек ему потом за деревней ставят. Кто-то совсем не возвращается. От кого-то остатки находят.