- То есть, он… Лорд Харт-Онде, что он вам сказал?!
- Ваш жених ясно дал понять, что никакой надежды у меня нет и никогда не было.
На это я собиралась возразить, что лорд Харт-Онде никакой мне не жених и не имеет права голоса в этом вопросе, но промолчала. Решила, что наши отношения с Райаном Хартом-Онде доктора касаться не должны.
При этом мне было жаль, что я не поговорила с Чарльзом раньше. Корила себя за то, что сама не дала ему понять, что надежды у него нет и не могло быть. За меня это сделал Райан, и, судя по виду Чарльза, брейлорец не пощадил чувства доктора.
При мысли об этом в груди появилось чувство глухого недовольства.
Я знала, что однажды Райан Харт-Онде заявит на меня права, и даже удивлялась, что он до сих пор медлил.
Выходило, что я ошибалась. Он уже начал это делать, но зашел издалека, принявшись распугивать тех, кто был ко мне неравнодушен.
- Ему не стоило говорить вам подобного, – произнесла я, - потому что у него такого права. Но вы должны знать, Чарльз, что какие бы сложные и запутанные отношения не связывали меня с лордом Хартом-Онде, у нас с вами все равно бы ничего не вышло. Мы не смогли быть вместе, потому что я… - Стоило резать по живому – так, чтобы раз и навсегда. – К сожалению, я не люблю вас, Чарльз, и уже никогда не полюблю. Но я уверена, однажды вы встретите ту…
- Не надо, Кристен! – покачал он головой. – Думаю, нам стоит закрыть эту тему и больше никогда к ней не возвращаться. Лучше мы с вами… немного посмотрим на Вестерхоф.
Пожав плечами, я повернула голову в сторону города. Немного посмотрела, как и просил Чарльз, но мы с ним еще не договорили.
- Расскажите мне о лаудануме, - повернувшись, попросила у него. – Вы так и не ответили на мой вопрос.
- Что бы вы хотели узнать, Кристен?
- Все, что вы готовы мне рассказать.
Доктор кивнул, не чувствуя подвоха с моей стороны.
- Это чудесное средство, - произнес он, - и мне жаль, что в Цильсии и Антилии ему уделяют так мало внимания. Оно отлично помогает заглушить боль, причем, как физическую, так и душевную. Я знаю, о чем говорю, Кристен!
- И как давно вы уже… заглушаете душевную боль, Чарльз? – мягко поинтересовалась я.
- Давно, - кивнул он, - и это средство отлично мне помогает. Признаюсь, этим утром после разговора с вашим женихом я принял в два раза больше обычного, из-за чего испытывал некоторую дезориентацию и потерю координации. Но если правильно скорректировать дозу, - от слова «доза» я поморщилась, - лауданум придаст жизни новые краски. К тому же, у него столько неизученных свойств!
- И каких же, Чарльз? – спросила я, понимая, что так просто доктора мне не переубедить.
Его вообще никак не переубедить – он полностью уверен в чудодейственных свойствах опиумной настойки, а я никакой не медик, чтобы вести с ним умные и подкованные научными фактами дискуссии, пытаясь его в этом разубедить.
Ну вот что мне с ним делать?!