И не поубивают друг друга.
Думая об этом, я ступала то по изящным мозаичным полам, то по мягким ковровым дорожкам. Шла, иногда останавливаясь, чтобы с замиранием сердца полюбоваться на подавляющую роскошь внутреннего убранства Восточного Крыла.
Оно, это самое убранство — все эти великолепные картины, мраморные и золотые статуи, изящная мебель и дорогие декоративные моменты — они даже не шептали, а попросту вопили об огромном, даже бесконечном богатстве династии Годдартов.
Признаюсь, то, что я увидела в дворцовых залах, привело меня в затаенный трепет, и это, в свою очередь, вызвало массу вопросов к самой себе.
Могла ли подобный трепет испытывать Шерридан Макнейл или Чариз Моррис? Скорее всего, да, потому что первая привыкла к аскетичной жизни Севера, тогда как вторая была из разорившегося рода. Что же касается принцессы Ашеры, я терялась в догадках — понятия не имела, как могла отреагировать на все это великолепие дочь султана Ихрана.
По дороге мне удалось выловить из памяти, что Шиалор — богатая страна на юге, занимающая территорию, едва ли чуть меньшую, чем Ангор, и тоже со множеством островных колоний. Скорее всего, дворец отца Ашеры не уступал по роскоши тому, который был выстроен в Авенне.
Но, опять же, я ничего не знала наверняка!
Продолжая копаться в себе, осторожно спустилась по большой мраморной лестнице. Придерживалась за перила, чтобы не проделать этот путь быстрее, чем мне… гм… хотелось бы. Наконец, очутилась в просторном вестибюле со множеством золотых статуй.
Сперва я подумала, что в них увековечены славные предки Роланда Годдарта, но затем, приглядевшись, поняла, что на меня взирали безразличными золотыми глазами Боги Ангора.
Замерев, тоже уставилась на них.
Статуй оказалось больше дюжины; имена Богов крутились у меня в голове, и мне казалось, что я вот-вот вспомню… Но на ум почему-то пришла лишь Все-Мать — ее статуя стояла у самого подножия мраморной лестницы. Рядом было установлено золотое изображение Все-Отца. Мужчина с суровым лицом закаленного в битвах воина буквально нависал над Ней, словно собирался диктовать Все-Матери свою волю.
Но Она смотрела на него спокойно и равнодушно, словно уверенная в том, что все будет именно так, как Она захочет.
Дернув головой — что за глупости в нее лезут?! — я поспешила побыстрее покинуть пустой холл, в котором мне почему-то стало не по себе. И уже очень скоро, поблагодарив угодливо распахнувших передо мной двери лакеев, очутилась в саду.
Снаружи было жарко — после прохлады дворцовых залов и переходов я моментально согрелась, даже вспотела. Замерла на несколько секунд, вдыхая по-летнему теплый воздух, затем закрыла глаза, наслаждаясь пением птиц, сладким запахом цветов с ближайших клумб и жужжанием пчел.
Стояла, отдыхая после долгой ходьбы, отстраненно думая о том, что выйти наружу из всех предписаний доктора оказалось самым действенным. Потому что с каждым вздохом, с каждой секундой под жарким солнцем Авенны я чувствовала, как ко мне возвращались силы и уверенность.
Уверенность в том, что все будет хорошо.
Наконец, открыла глаза и решила идти дальше. Принялась высматривать самую тенистую из дорожек, но вместо этого разглядела, как ко мне приближались три девушки в светлых платьях, старательно пряча головы с аккуратными прическами и завитыми локонами под маленькими кружевными зонтиками.
Шагали они с самыми решительными лицами — явно по мою душу! — и на миг мне в голову закралась странная мысль.
Как жаль, подумалось мне, что я тоже не взяла с собой зонтик. Сейчас бы он пришелся как нельзя кстати. Если уж магия здесь под запретом, то хотя бы было чем от них отбиваться.
И тут же поймала себя на этой мысли… Ухватила ее за хвост, не давая сбежать.