- Робин, – произнес он, – у меня нет ни малейших сомнений в тех чувствах, которые ты у меня вызываешь. Я окончательно в них убедился, увидев тебя здесь, на этом пепелище. Когда я понял, что ты меня ослушалась, то мне захотелось…
- Тебе захотелось меня убить?!
- Убить за непослушание и зацеловать за то, что с тобой все в порядке. Потому что я люблю тебя, Робин Дорсон! Хотел тебе об этом сказать, чтобы у тебя тоже не возникало никаких сомнений.
- И лучшего места ты не нашел, – кивнула я. Потому что место и время были самыми что ни на есть лучшими.
Впрочем, я тоже нисколько не сомневалась в своих чувствах.
- Мне нужно идти, – произнес Рэнделл, – но я надеюсь, что когда все закончится, я застану тебя дома. Тогда мы продолжим этот разговор.
- Конечно же, я буду дома! – отозвалась я. – Но неужели ты не хочешь узнать о том, какие чувства я испытываю к тебе?
Он уставился на меня с улыбкой. Затем убрал с моего лица вечно лезущий в глаза локон.
- Маленькая и очень храбрая девочка, – произнес он. – Даже если ты меня не любишь, я это исправлю.
Качнула головой – ему не придется ничего исправлять!
- Я люблю тебя, Рэнделл Корнвей, – вот что я ему на это ответила. – И ничего уже не изменить.
Затем мы расстались.
Я нашла карету, одолженную мне герцогиней, после чего разыскала кучера, активно помогавшего тушить пожар. Занялась еще одна деревянная постройка на Монетной улице, но у меня сохранились остатки резерва, так что все вместе мы довольно быстро с этим справились, после чего понеслись домой, в «Охотничий Уголок».
По дороге я прикидывала, где именно мы станем размещать пострадавших. Легран собирался отдать нам пятерых, но по пути на Большую Морскую я увидела слишком много подвод из госпиталя и решила, что мы ошиблись в числе.
Серьезно пострадавших оказалось значительно больше, чем я успела насчитать. К тому же купол только что потушили, и вполне возможно, под ним обнаружат еще выживших, которым потребуется серьезное лечение.
Именно поэтому я собиралась еще раз поговорить с Леграном. Доктор казался мне человеком своего дела, и я решилась ему открыться. Рассказать о тэргах и о том, что они в состоянии помочь пострадавшим, которые находились на грани жизни и смерти.
Мы должны, просто обязаны вернуть им жизнь и здоровье, которое попытался отнять у них Сидни Прийс, действовавший по чьей-то злой указке!
К вечеру «Охотничий Уголок» превратился в лазарет, потому что мы забрали к себе девятерых пострадавших, разместив большую часть из них на первом этаже – в Цветочном и Музыкальном Салонах, а также в библиотеке и еще в той комнатке, в которую сперва въехала Нана, теперь снова перебравшаяся к нам с Лилли.
Маги освободили свой номер, на несколько ночей отправившись во флигель, потому что монахини согласились пожить вместе, а во вторую комнату в покоях леди Флетчер мы положили жену директора цирка, самоотверженно выводившую животных из маленького зоопарка. Подселили и к Эстер – она оказалась совсем не против, наоборот, кинулась помогать и заботиться, словно молоденькая гимнастка оказалась ее личной пациенткой и доброй подругой.
Затем были суматошный вечер, суматошная ночь и суматошный рассвет.