Матриархия

Но Юрец прав. Разница есть. Нужно узнать почему и как, иначе... иначе, что делать и как бороться?

- Невестку, эту с-ссучару я бы и так пристрелил с радостью. А вот жинку все-таки жалею, хоть и попила она у меня крови, - вздохнул дядя Костя.

Он так и не поворачивался: видно, стесняется слез. Голос влажный, с хрипотцей. Я почему-то тоже застеснялся, как будто это я расплакался.

- Сын, Вадимка... тут и говорить нечего. И самое главное: я его даже похоронить не могу. Он лежит там, внизу! - дядя Костя развернулся и потыкал мозолистым пальцем в пол. - Они все там лежат, как щенки новорожденные! В крови! - он тяжело дышал. Глаза красные, и на губах блестит слюна.

- Не ссыте, - улыбнулся он, будто мысли мои подслушал. - На предохранителе она. Вот так и получается! А думать... Стал бы я раздумывать, как и что, так меня бы уже здесь не было. Смотрите, еще одна! - дядя Костя вскинул винтовку, уткнул приклад в плечо.

Громыхнул выстрел. Лязгнуло железо, Юрец поморщился. Я из-за крыши другого дома не видел, кого подстрелил дядя Костя, но теперь уже сомнений не было: очередную Взбесившуюся.

- Вот так, - снова засмеялся дядя Костя, щурясь. - А вы почему не засели так же, где-нибудь? На жопу приключений ищете, что ли?

- Вообще-то мы ехали к Коле, - сказал Юрец.

- А, к Коле... - протянул дядя Костя. - Им всем тоже хана. Я на крышу залез, слышу - вопли. Ну, бежать спасать думаю, нету смысла. У них там полный дом баб был. Я сразу понял, что эта херня только на баб подействовала. А знаете почему? Потому что эти сучки, они как ж-жыывотные. Я таких баб видал, что бандюки в штаны ссались. Думаете, мужики правят миром? Ага, щаз-з! Баба сказала - пошел делать, так же? А у президентов и прочих, думаете, по-другому что ли? Если мужик размязня, то баба у него - командир. А если мужик спуску не дает телке, то он... ну все равно кобель, и так далее, со всеми вытекающими. Короче, - дядя Костя прочистил горло и сплюнул, - если в натуре, все бабы сбрендили, то держитесь. И поменьше шастайте по улицам. Патронов я вам дам, Жоркину «Сайгу» как облупленную знаю. У меня такая же лежит. А это - «Соболь». Мелкокалиберка. Из нее на дальность удобно бить. Если бы из «Сайги» попробовал стрельнуть издалека, так снес бы товарищу полголовы, - дядя Костя похлопал меня по плечу, и по спине побежала дрожь.

- Так вы видели, как мы заходили к Коле? - сказал я.

- Нет. Я в этот момент отстреливался наверное, с другой стороны, - дядя Костя смотрел прямо мне в глаза. - Вот так живешь и не змечаешь что вокруг - одни юбки. А бывает, вроде бы и мужик с яйцами, а поди ж ты - баба!

- В России женщин больше чем мужчин, миллионов на десять-пятнадцать, - вставил Юрец. - Читал на каком-то сайте.

- Значит, у них преимущество, - дядя Костя погладил подбородок.

- Почему именно женщины? - почесал в голове Рифат.

- Черт знает. Дотошные вы, ребята! «Почему, почему»... Меньше клювом щелкайте, больше проживете, мой вам совет.

- Но мы пока ничего не знаем, - покачал я головой. - Судим только по тому, что видим. Может, сошел с ума определенный процент людей, включая и мужчин тоже.

- Нам за все утро не встретился ни один психопат мужского пола, - ввернул Юрец. - Ты же сам говорил. Вот, четыре адекватных... ну, более-менее нормальных представителя сильной половины человечества...

- Ты прям как по книге шпаришь, - хмыкнул дядя Костя. - Вона, еще одна. Видите, крадется? Они хитрые сейчас... - он вновь вскинул «соболя» на плечо.

Щелчок. Выстрел. Женщина осела, зажимая лепестки черной розы на животе.

- Сейчас? - переспросил я. - В смысле?