Матриархия

Рифат полез на канат, как-то уж слишком резко. Скоба заскрипела.

Потом по трубе пошла трещина.

Рассохшийся от жары, потрескавшийся от морозов кирпич, размытый ливнями бетон - и скоба выскальзывает вместе с обломками.

Рифат летит вниз, сжимая в одной руке канат, а в другой винтовку. Твари тут же кидаются к нему.

Крик, рычание. Выстрелы.

Юрец орал мне что-то в лицо, тянул за руку. Оля тут же, закусывала губы, заламывала пальцы.

Глава 6

Шифер с треском лопался под ногами, подошвы проваливались и острые края царапали голеностоп. Уже после я заметил, что кожа вокруг суставов изрезана вдоль и поперек, да и боль пришла позже.

Вот и край крыши. Чуть не полетел кубарем, вниз. Почему-то сначала эта мысль не вызвала беспокойства. Что ж, упасть головой в асфальт и свернуть шею - меньшее из зол.

Но звериный инстинкт выживания, поднял голову и заставил пальцы вцепиться в трухлявые доски.

Калитка открыта, пара баб ковыляет сбоку. Наша старая знакомая, армянка, которую мы сбили, у другой «особи» - нож. Еще одна пасется на углу перекрестка. Я увидел погнутый треугольник «Уступи дорогу» и еще вчера женщина не смогла бы разгуливать там так просто: движение будь здоров. Она стояла к нам спиной, а те двое сразу заметили нас и поковыляли к Колькиному дому. Благо, что были они уже здорово потрепаны в боях, так что еле волочили ноги.

У одной оторвана щека, кожа так и висит лоскутом. Сразу перед глазами картинка: женщина пытается убить своего мужа, а его верный пес приходит на помощь хозяину. Но баба и пса насаживает на кухонный тесак.

Вот и сейчас, сжимает рукоять ножа, буравит меня взглядом, а с лезвия в пыль падают капли.

«Шанс» стоит, только сейчас обратил на него внимание. Вроде бы на том же месте, весь в бордовых ладонях, с трещиной в лобовухе, с вмятинами на крыше. Как раз от армянки. Юрец припечатал ее здорово, но все-таки не до конца.

- Чо тормозим? - спросила Оля. Я не успел ничего ответить, а она уже спрыгнула в песок. Лететь-то пару метров, и горка приличная: хорошо, что рабочие не успели его толком разворошить.

Я прыгнул, ноги по колено ушли, крупинки набились в кеды. Дернул черт надеть джинсы, неудобно же!

Юрец рядом завыл от боли. Оказывается, в песке строители бросили лопату. Снова на глаза попался тот синий ковшик, детский.

Уже слышно рычание баб и шоркающие шаги. Калитка нараспашку и они бредут оттуда тоже.

- Быстрей, к машине! - крикнул я Юрцу. Он поглядел на меня, как будто я заговорил на французском. Потом моргнул и, не говоря ни слова, побежал к тачке.

Кровавые отпечатки на белоснежных крыльях и капоте «Шанса», никогда не забуду.