Среди них оказался тот самый молодой маг, который проводил вчерашнюю проверку с артефактом. Улыбнулся мне многозначительно, словно мы с ним старые знакомые, на что я округлила глаза.
Неужели запомнил меня среди избранниц, которые отвечали на их неудобные вопросы? Или же потому, что я сломала Малое Сердце Арондела?!
Но ему пришлось отвлечься, так как несколько девушек, привлеченные суетой, все же встревожились. Кинулись к магам, принявшись расспрашивать, правда ли это, что на их лошадях стоят опасные заклинания?
Тут и остальные прослышали — и сразу же поднялась еще большая суматоха. Девушки стали требовать, чтобы сейчас же, сию минуту проверили их коней! А заодно и самих…
Потом откуда-то прошел слух, что на всех избранницах стоит смертельная связка, которую не видно обычным глазом, и даже с магическим даром ее тоже не разглядеть. Но одно известно наверняка: мы все очень скоро умрем. Причем жуткой смертью!..
Кто-то принялся рыдать во весь голос, — опоздавшая Тэль была в их числе, — кто-то истерически засмеялся, а две девушки попытались упасть в обморок.
Наверное, потому что во дворе конюшни появился король со свитой. С ними был и Джеймс Стенвей. Герцог, нахмурившись, тут же направился в мою сторону, тогда как королю нашлось чем заняться — Брайн склонился над изящно распластавшимися возле его ног красавицами.
Мне показалось, что вместо сострадания на привлекательном лице короля… ничего не появилось. Он провел над ними рукой, заявив, что девушки живы и дышат, после чего приказал магам тут же ими заняться. А напоследок добавил: он сомневается, что те смогут принять участие в сегодняшней охоте…
Услышав это, девушки моментально пришли в себя. Сели, захлопали глазами, заявив, что им уже значительно лучше и что свежий лесной воздух определенно пойдет на пользу. Но Брайн Стенвей оказался непреклонен. Приказал тотчас же проводить этих двоих назад, во дворец, и прислать к ним лекарей, после чего направился к дверям конюшни, потребовав доложить ему, что здесь произошло.
К этому времени я уже успела быстро пообщаться с магами, двое из которых бегло оглядели конюшню.
— Четыре лошади, — шагнул к королю молодой маг, — были стреножены Нитями Амрона, ваше величество! Но нам удалось снять заклинания до того, как они причинили кому-либо вред.
Затем принялся пространно объяснять, что такое эти самые Нити, так как не все в королевской свите о них знали, после чего стал рассказывать, как именно они снимали заклинания.
Мне было интересно послушать, но я все же отвернулась, потому что возле меня оказался герцог Раткрафт. Подошел, оглядел с ног до головы, и я почувствовала легкое прикосновение магии, словно Джеймс Стенвей хотел лично убедиться, что со мной все в порядке.
После чего спросил, как я себя чувствую.
— Конечно же, хорошо! — отозвалась я, пожав плечами. Затем, спохватившись, поблагодарила его за заботу, после чего добавила: — Да и что со мной станется? Думаю, хотели причинить вред самым сильным участницам отбора. Собирались вывести их из игры…
Потому что кто-то другой уж очень захотел взойти на трон королевы Арондела…
— Принцесса Элиза Визморская, — тем временем молодой маг принялся перечислять имена тех, кто должен был стать жертвой преступления. — Леди Бэсси Берналь. — Услышав это, герцог Раткрафт насмешливо вскинул бровь. — Кроме того, Нити Амрона мы обнаружили на жеребце леди Харриет Рэнд и на лошади, предназначавшейся леди Агате Корнуэлл.
На это я, собиравшаяся было сказать Джеймсу Стенвею, что да-да, я оказалась права и убирают самых сильных претенденток, а еще спросить у него, почему ему нисколько не жаль Бэсси Берналь, запнулась.
Вернее, так и осталась стоять с открытым ртом, на что он опять же скептически усмехнулся.
Но я все еще не могла поверить в услышанное, потому что это… Это было какое-то досадное недоразумение!