— Значит, Одри Нейтон, родственница Рея Бростона, — протянул Льер, когда снова смог говорить. Самая болезненная часть лечения была позади. — Уж не дочь ли того самого генерала Нейтона, которого в Валоросе ждут не меньше Второго Пришествия Богов?
— Да, я его дочь. Это что-то меняет?
Льер покачал головой.
— Значит, Одри Нейтон… Ну что же, Одри, отыщем мы твою пропажу! Дормер, — позвал старика, успевшего устроиться в углу и смотревшего на меня оттуда, как паук. — Распорядись.
— Слушаюсь, мой господин!
— Только ищите хорошенько, — произнесла я, после чего вернулась к работе.
Работы было непочатый край.
— Откуда ты такая взялась? — спросил Льер, когда я уже порядком выдохлась. Магический резерв подходил к концу, да и я вместе с ним.
— Из Гленншира.
— А Маркуса откуда знаешь?
— Он… Он мой… — задумалась, как бы лучше объяснить Льеру возникшую между нами связь.
Такую, что вот так просто и не разорвать. И дело было вовсе не в чувстве ответственности за брошенного на улице ребенка. Я за короткое время успела привязаться к нему всем сердцем.
— Еще один твой родственник? — продолжал допытываться Льер, и я, поняв, что вот-вот упаду от магического истощения и усталости, кивнула.
— Родственник, — сказала ему. Затем, увидев, что он снова засобирался что-то спросить, добавила: — Скажем так: он мой сын. Достаточно хорошее объяснение?
Объяснение было так себе, и Льер усмехнулся.
— Не слишком, — заявил мне, — но сойдет.
Тут в комнату вошла пожилая женщина в белом переднике. Поставила перед нами небольшой столик, полный еды.
— Угощайся, — произнес хозяин. — Судя по твоему виду, покормить тебя не помешает.
К этому времени он выглядел, подозреваю, значительно лучше меня. И я, оторвав одну руку от его груди, но продолжая заливать в него целительскую магию через другую, взяла хлеб с сыром, покосившись на тарелку с грибным супом.
Откусила, но не почувствовала вкуса — какой уж тот суп?! В голове звенела тишина.