Темная волна. Лучшее

22
18
20
22
24
26
28
30

Световой кокон — телефон Вадима — поплыл в коридор.

Что-то чёрное промелькнуло за окном. Точно полотно, несомое ветром.

— Вадик…

Ручка тряслась под напором ночных посетителей.

Вика пошла к оконному прямоугольнику. Ноги подгибались. Упёршись в подоконник, она выглянула наружу. Там, омытый лунным светом, висел истинный хозяин этих земель.

Где-то далеко зазвонил телефон, но Вика даже не моргнула.

В дверь уже не стучали: скребли.

— Алло! — рявкнул Вадим.

— Мы пытались, — скорбно проговорил старик. — Пытались вам объяснить.

— Объяснить? Что объяснить?

Вспотевшая рука стиснула гантели.

— Они реагируют на смех. На яркие и блестящие вещи. Мы предупреждали: нельзя сдавать квартиры здесь, но обычно те, кто въезжают, они сами чувствуют. Даже если ничего не знают… интуитивно… люди выбрасывают цветастую одежду и стараются не смеяться… и всё хорошо…

— Вы бредите, — скривился Вадим. Во тьме он смотрел на дверь, на ходившую ходуном ручку.

Вика смотрела на хозяина.

Чёрное пятно распласталось по торцу соседнего здания. Гигантское кожистое нечто, саван, крылья летучей мыши. У пятна была голова, абсолютно круглая, с острыми ушками Бэтмена.

Вика подумала, что секта грустного смайлика вызвала из преисподней эту тварь, это воплощение печали, трепыхающееся на бетонной стене. Леденея от страха, она отступала вглубь гостиной, а чудовище медленно поворачивало круглую голову.

— Мы хотели помочь вам, — причитал старик в трубке. — Сын Маргариты Павловны забрал у вас шторку — иногда это срабатывает — закопать в поле яркий предмет, откупиться…

Что-то крупное ударило в дверь.

— Но вы смеялись и смеялись, смеялись и смеялись…

«Смех», — подумала Вика, массируя виски. Ему не нравится смех, как вампирам не нравится чеснок.