Кира отбросила телефон. Ей показалось, что в комнате пахнет сдобой. Наспех собравшись, она покинула квартиру. До назначенного визита в «Биотрон» оставалось пять часов, и она не знала, чем себя занять.
Можно воспользоваться приглашением одногруппницы Гали, но Галя была дурой, хоть и вегетарианкой. Совершенно не хотелось слушать о том, какой у неё замечательный жених. Лучше уж сходить в библиотеку и подготовиться к сессии.
Ветер донёс до неё запах шерсти и навоза. Она в нерешительности замерла у входа с табличкой «ЗВЕРИНЕЦ».
«Что я там забыла?» — подумала она и, сунув деньги зазывале, нырнула в шатёр.
Внутренний дворик вызвал ассоциации с вестернами, которые любил Андрей. Словно она оказалась в пустынном городке Дикого Запада, по единственной улице которого проносятся клубы пыли.
Душная вонь набила ноздри ватой. Справа и слева тянулись вольеры с животными, слишком тесные для их обитателей. Общипанные павлины и страусы, жалкого вида ламы, несчастные лисы, уже не годные для воротников. Одни прижимались к решёткам, сонные, покачивающиеся, выпрашивающие еду, другие спали без сил. Лишь гиены бодро носились по загону и смотрели на посетительницу насмешливыми глазками.
Кира чуть не врезалась в мужика, ведущего под узды пони. На пони сидела довольная девочка лет восьми. Футболка натянулась на её круглом животе и галантерейных боках. Кира отвернулась.
Её внимание привлекла клетка в дальнем конце дворика. «НЕ КОРМИТЬ!» — призывала корявая надпись.
Девушка подошла к клетке и её сердце невольно вздрогнуло.
«Мамочка, смотри! Это же пума!»
Вольер был явно не рассчитан для габаритов крупного зверя. Кошка лежала, стиснутая стенками. Жёлто-коричневая голова покоилась на массивных передних лапах. По меху, короткому и грубому, прыгали блохи. При всём этом пума сохраняла величественный вид, и глядела из клетки с мрачным достоинством.
— Красавица, — сказала Кира, протягивая руку к решётке.
Пума повела тёмными ушками и словно нахмурилась.
— Познакомилась с нашей Ханной?
Брюнет, так и не одевший рубашку, стоял сзади, поигрывая связкой ключей.
— Ханночка, — обратилась Кира к пуме. — Хорошая девочка.
— Я тебя видел, — сказал брюнет, бесцеремонно разглядывая Киру. — Живёшь в том доме, да? Меня зовут Гордей. Только не смейся.
— Похоже, что я смеюсь? — проговорила Кира сквозь зубы.
— Да ладно, не бычься, — брюнет протянул ей руку. У него были длинные пальцы со сбитыми костяшками. Запястье украшали шрамы.
«Красивая рука, — невольно подумала Кира. — Интересно, это звери его погрызли?».