Врач долго объясняет мне нюансы повреждений на теле брата и перспективы реабилитации. Я мало что понимаю, но у меня есть Лурдес, которая уверенно кивает головой, слушая диагнозы.
Вскоре Дамиена переводят из реанимационного блока в лечебный: у него повреждены ноги и позвоночник.
Спустя месяц врач приглашает меня на приватную беседу:
- Его физическое состояние плачевно, но с психическим дела обстоят гораздо хуже. Ваш брат в депрессии, причём в такой её форме, когда люди совершают слишком тщательно обдуманные поступки.
- Что вы имеете в виду?
- Он обратился к одной из медсестёр за помощью – попросил сильнодействующее снотворное или, например, Эквайт. Предложил ей деньги.
- И что это значит?
- Только то, что медсёстры не назначают лекарств, это делают врачи. А мы, врачи, не даём подобные вещества больным в состоянии глубокой затяжной депрессии, либо делаем это под наблюдением.
Конечно, я сразу уловила её мысль, но шок и боль, тисками сжавшие грудную клетку, не давали возможности поверить:
- Он планирует самоубийство?
- Скорее всего – да.
Её лицо не выражало эмоций. Для неё Дамиен – один из десятков пациентов, один из множества схожих, поддающихся классификации случаев. Обычное дело, каких были сотни или тысячи в её практике, и которые ещё будут случаться, происходить в жизни таких уязвимых людей.
Мелания не приходит к нему. Вернее, она была только однажды – приводила сына. Мне пришлось выйти из комнаты, чтобы дать им возможность побыть наедине. Они ведь семья.
Но все последующие дни законная жена не появлялась, и мысли Дамиена о том, чтобы покончить с собой, скорее всего, прямое следствие такого поведения жены.
Я набралась смелости с ней поговорить. Мы встретились в кафе, неподалёку от её новой квартиры в одном из фешенебельных жилых комплексов даунтауна.
- Боже, Мелания! – я впервые в жизни называю её по имени и делаю это неосознанно. – Неужели тебе не жаль его?
- Уверена, жалость – самое меньшее, чего он ждёт от меня, тебя, либо кого-то ещё. Дамиен – изменник. Больше того – он извращенец, сломавший мою жизнь: я потратила на него годы, молодость, я родила ему ребёнка, и всё это для того, чтобы каждый день смотреть в его глаза и видеть пустоту и безразличие.
- Ты сама сделала этот выбор. Этот парень не был простым, этим и притягивал всех вокруг, но нужно было отдавать себе отчёт, что с таким мужчиной просто не будет!
- Здесь речь не о простом или сложном! Он – извращенец! Вы оба!
- Это не наш выбор. Есть вещи, которые не выбираешь. Есть проблемы, которые можешь решить, но сердечная привязанность, а ещё страшнее душевная – не из их числа. Он ведь сделал всё правильно: так как одобряло общество, как требовали родители, как хотела ты. И что теперь? Что именно из всего этого ему поможет?