Мой мозг не в состоянии адекватно обработать услышанное. Информация не вмещается в оперативную память, а на жёсткий диск записывать нельзя.
- И ещё кое-что: после развода я, прежде чем продать дом, решила сделать ремонт. Строители нашли камеры в нашей спальне - три штуки, Дамиен. Три!
Я давлю пальцами на свои глаза: Боже, дай мне сил.
- Ева… - шепчу, - ты получала их?
- Да.
Твою ж мать… Как жить в этом мире дальше? Как?
Однако это ещё не конец! Мелания - моя первая жена, женщина, однажды ставшая частью моей жизни, добивает меня, метнув ядовитое копьё прямо в сердце:
- Но и я должна признаться кое в чём, - Мел с шумом выдыхает. - Где-то в это же самое время, может быть, месяцем или парой раньше, Ева звонила тебе. ТОГДА.
И Мелания произносит это «тогда» с особенной интонацией, вкладывая в него смысл, от осознания которого мне не больно, нет… меня с непреодолимой силой давит, сжимает в «ничто» она - ВИНА.
- И я взяла трубку, - заканчивает.
Господи, как же больно! Больно-больно-больно…
Бог! Дай сил выдержать, не сломаться!
Мой взгляд, само собой, не отрывается от Евы, а она тоже смотрит на меня, и я вижу, как усталое безразличие рассеивается в её глазах, уступая место влаге. Я не знаю, кому из нас хуже в это мгновение - ей, хранящей в памяти трагедию, раздавившую её психику, или мне, осознающему всю масштабность собственной ВИНЫ. Она давит меня, крушит, ломает, уничтожает достоинство, честь, гордость и просто мужчину:
Она звонила мне! Звонила! Всё-таки звонила!
В тот день, когда я узнал о дочери, с языка рвался банальный вопрос: «Почему не сказала? У меня ведь было право знать!». Но я изо всех сил прикусил его зубами, да так, что до крови пробил: уже нет ни смысла в этом вопросе, ни морального права его задавать. Вопрос - претензия, напоминание о правах. Каких, к чёрту, правах?! Я ведь давал обещание, что всегда приму её звонок, сам отвечу: «Ты услышишь мой голос» - так ведь, кажется, сказал?
Глаза в глаза. Матерь Божья, что я за человек?
- Ты звонила? – мой голос трескается, как тонкий лёд.
- Да.
- Что хотела сказать? - тихонько вымаливаю.
Но Ева милосердна: резко поворачивает голову и взглядом, будто ядром, ударяет мою бывшую жену: