Королевство грез

– Мадам, – сказал он, – означает ли смех ваш сомнение в том, что и в столь нежных летах я обладал достаточной для победы над зверем силой?

– Нет, милорд, – хихикнула Дженни, обмениваясь понимающим взглядом с Годфри, Юстасом и Лайонелом, – я только могу поклясться, что человек вроде вас, предпочитающий выкинуть мясо, чем есть его непрожаренным, не станет ужинать чьими-либо глазами!

– Вы совершенно правы, – ухмыльнулся он.

– Сэр! – настаивал Гэвин. – Ответьте, пожалуйста! Не важно, какой кусок зверя вы съели. Важен ваш возраст в то время, когда вы его одолели. Легенда же предлагает различные варианты – от четырех до четырнадцати.

– В самом деле? – сухо усмехнулся Ройс.

– По-моему, эта история – правда, – сказала Дженни, с любопытством глядя на него. – Я имею в виду утверждение, что ты в детстве убил волка.

Ройс скривил губы.

– Волком меня окрестил Генрих на Босвортском поле.

– Потому что вы там его убили? – догадался Гэвин.

– Потому, – поправил Ройс, – что там было чересчур много стычек и чересчур мало еды, чтобы на костях моих уцелела какая-нибудь плоть. В конце битвы Генрих взглянул на мой скелет и черные волосы и заявил, что я напоминаю ему голодного волка.

– Я не думаю… – начал было Гэвин, но Ройс остановил его взглядом, недвусмысленно предупредившим, что с него на сегодня дурачеств достаточно.

Дженни, тщательно скрывавшая периодически терзающую ее боль, посмотрела на тетушку Элинор и незаметно кивнула. Наклонившись к Ройсу, она тихо проговорила:

– Наверно, мне надо немного отдохнуть. Не волнуйся.

Он сжал ее руку и согласно кивнул.

Как только Дженни встала, за ней поднялась тетушка Элинор, но задержалась возле Арика, положив руку на спинку его кресла.

– Вы не распаковали подарок, дорогой мальчик, – заметила она ему. Нынче все обменялись подарками, но Арик отсутствовал до самого ужина.

Арик поколебался, коснувшись огромной рукой маленького, завернутого в кусок шелка предмета, лежавшего рядом с его подносом. Чувствуя себя весьма неуютно в центре всеобщего пристального внимания, он неловко стащил обертку, бросил взгляд на тяжелую серебряную цепь со свисающим с нее небольшим кругляшком и тут же накрыл ладонью. Коротким судорожным кивком он выразил свою глубокую признательность, но тетушка Элинор не отошла и, когда Арик стал подниматься из-за стола, сообщила с улыбкой:

– Там внутри сухая виноградная косточка.

Насупив тяжелые брови, он самым тихим, но все равно громовым голосом спросил:

– Зачем?