Через час после начала поездки мы останавливаемся у закусочной, чтобы позавтракать. Я съедаю булочку с корицей. Мы с Питером держимся за руки, спрятав их под столом.
Я иду в туалет, а там Женевьева в одиночестве накладывает блеск для губ. Захожу в кабинку, чтобы пописать, и надеюсь, к тому моменту как выйду, она уйдет. Но она по-прежнему там. Я быстро мою руки, а потом она произносит:
– А ты знаешь, что, когда мы были детьми, я хотела быть тобою? – Я застываю. Женевьева со щелчком захлопывает свою косметичку. – Я хотела, чтобы твой папа был моим папой, а Марго и Китти – моими сестрами. Я любила приходить к тебе домой. Надеялась и молилась, чтобы ты пригласила меня переночевать. Я ненавидела оставаться дома с отцом.
Сбивчиво я отвечаю:
– Я… я этого не знала. Мне нравилось приходить к тебе домой, потому что твоя мама была такой милой со мной.
– Она действительно любила тебя, – говорит Женевьева.
Я собираю все свое мужество и спрашиваю:
– Так почему ты перестала дружить со мной?
Женевьева, сощурив глаза, глядит на меня.
– Ты на самом деле не знаешь?
– Нет.
– В тот день у меня дома в седьмом классе ты поцеловала Питера. Ты же знала, что он мне нравился, но ты все равно поцеловала его. – Я отпрянула, а она продолжает: – Я всегда знала, что твои ханжеские замашки – всего лишь обман. Не удивительно, что ты и моя двоюродная сестра теперь лучшие подружки. Хотя Крис, по крайней мере, не отрицает свою распутность. Она не притворяется.
Все мое тело становится неподвижным.
– О чем ты говоришь?
Она смеется, и становится как-то страшно, насколько довольной она выглядит. И вот тогда я знаю, что мне конец. Я подготавливаюсь ко всем подлостям, что могут слететь с ее губ, но даже тогда я не готова к тому, что последует дальше.
– Я говорю о том, как прошлой ночью вы с Питером занимались необузданным сексом в джакузи.
В голове становится совершенно пусто. Возможно, я даже отключилась на секунду. Я чувствую, как пошатываюсь. Кто-нибудь принесите быстро нашатырь; я собираюсь упасть в обморок.
У меня в голове все плывет.
– Кто рассказал тебе это? – выдавливаю я. – Кто сказал?
Женевьева склоняет голову набок.
ebooksa