Калли же тем временем разбирался с недовольными полуэльфами и гаргульей. Девушке он шепнул, склонившись к ушку:
– У родственника Златко неприятности. Выдвигаемся до рассвета, – произнес он таким трагичным голосом, что даже Дэй проняло. Потом выпрямился и сказал несколько слов на эльфийском. Кавалеры сразу поникли, поклонились Светлому и очень-очень вежливо попрощались с гаргульей.
– Что ты им сказал? – поинтересовалась Дэй, когда Калли провожал ее до номера.
– Я сказал им, что вы с Ивой рееки-ла.
– А что эта гоблиня значит?
Светлый весьма довольно улыбнулся. Гаргулья тут же заподозрила его в какой-нибудь гадости. И не ошиблась.
– Это значит, что вы – невесты на выданье… У эльфов это означает особый период в жизни девушки. Скажу сразу, он не зависит от возраста. Любой мужчина, который коснется ее… э-э… ниже талии, должен будет жениться на ней. Если, конечно, родители девы согласны.
– Что?! – возопила Дэй. – Ты им такое сказал?!!
И полезла душить этого паршивца.
– Нет, конечно, – уворачиваясь, засмеялся Калли, довольный такой реакцией. – Я перед ними просто очень вежливо извинился и сообщил, что вы больше не можете скрашивать их общество.
– И они так просто согласились?! – не поверила чародейка.
– Я произнес древнюю формулу и обратился к ним как высший по положению. На эльфийской социальной лестнице они стоят на восемь ступеней ниже меня.
– Сноб! Высокомерная скотина!
– Именно, – усмехнулся тот. – Но иногда так удобно!
Дэй, к своему удивлению, если не сказать больше, обнаружила, что ничего не может противопоставить этой обезоруживающей улыбке, даже злиться на него не получается. Только покачала головой и хлопнула дверью перед носом Светлого, буркнув что-то вроде:
– Уже эльфы стали лыбиться во все зубы, что же будет дальше? Тролли будут петь серенады?
В коридоре послышался мелодичный смех услышавшего ее речь Калли.
Встали, разумеется, не слишком рано, просто парни не удержались и немного попугали девчонок. Зато тем спалось так сладко в эту ночь.
А утром – вкусный завтрак, оседланные лошади, и снова в путь… Опять собачий холод и уходящая вдаль дорога. Мороз, который не удалось разогнать даже солнцу, щипал за щечки и самым наглым образом лез под одежду. Лучше всех и тут устроился Щапа. Он забрался к знахарке за пазуху и теперь дрожал там, а в ответ на любые попытки его вытащить, начинал кусаться, лягаться и царапаться.
– Наглое животное, – как-то без огонька заключила травница.
ebooksa