А он только посмеивался им в ответ.
Тот человек, которого он ждал и которому уже собирался сам нанести визит, наконец появился у него. Жид Наум Коэн был помят и выглядел усталым.
— Три дня гнал лошадей к вам, — говорил он, по-стариковски шаркая ногами и всерьёз опираясь на палку.
Молодые господа смотрели на посетителя весьма удивлённо, не понимали юноши, как Рыцарь Божий может принимать в доме своём христоубийцу, да ещё предлагать ему сесть с ним за стол.
— Садитесь сюда. Прошу вас, — говорил Волков, указывая на стул рядом с собой.
— Поздравляю вас, друг мой, с большим делом, вижу я, что не ошибся в вас. Враг побит и рассеян, сам император вами восхищён был.
А Волков смотрел на старика и вдруг стал понимать, что не для того он коней три дня гнал. Что победа для Коэна не много значит, что говорить он собрался о другом.
«О серебре, конечно. Ну что ж, давай поговорим про моё серебро, потому я на все предложения и не соглашался, что тебя, старик, ждал, хочу твою цену услышать».
И Волков не ошибся. Старик повернул голову, посмотрел на молодых господ, что сидели в конце стола. Волков этот взгляд сразу понял:
— Ступайте на двор, господа.
Молодые люди сразу вышли.
А Коэн, убедившись, что они теперь с кавалером остались наедине, начал говорить. Думал генерал, что гость торговаться начнёт, да просчитался, не за тем Коэн коней гнал:
— После победы вы взяли большой трофей, полон взяли. Думаю, вам досталось всего немало. Ведь немало?
— С чего бы вам мои деньги считать? — поинтересовался кавалер.
А Коэн словно вопроса не слыхал:
— К добыче по праву вашей вы ещё присовокупили и не своё!
«Ах вот ты о чём!»
— Что же не своё я присовокупил? — уже тоном не удивлённым, а скорее холодным спрашивает кавалер.
— То серебро, что взяли вы из реки, — спокойно отвечал Коэн. — Надобно будет его вернуть.
— Вернуть? — Волков едва сдержался, чтобы не усмехнуться, чтобы даже не засмеяться ему в лицо.