По лицу фон Беренштайна Волков понял, что тот хочет отказать, но он не успел ничего сказать, так как Эберст произнёс:
— Пусть полковник Фолькоф начинает у западного брода, мне всё равно, где переправляться.
— Да, я думаю так же, пусть Фолькоф начинает дело у западного брода, — произнёс Мильке, покосившись на Волкова. — Он тут уже давно всё приглядел. Пусть начинает здесь, у лагеря.
— Ну что ж, раз полковнику Эберсту всё равно, так берите себе этот брод, Фолькоф, — нехотя произнёс генерал.
Это была небольшая победа над фон Беренштайном, Волков не только хорошо знал это место, но и был уверен, что его артиллеристы прямо из лагеря, с возвышенности, простреливали весь берег и могли хорошо поддержать его на том берегу крупной картечью и ядрами.
— В общем это всё, дело будет через два дня, начинаем на заре. Господа офицеры, знакомьтесь со своими новыми частями, выходите на рекогносцировку. Осматривайтесь на местах. И будем молить Господа об успехе нашего дела. Все свободны, — закончил совет генерал.
— Капитан-лейтенант, — произнёс он, отвечая кивком на поклон Фильсбибурга. — Я хотел бы взглянуть на ваших людей.
— Немедля распоряжусь. Прикажу капитанам строить людей за западным выходом.
Полковник не поленился, сам пошёл посмотреть, как офицеры будут строить своих людей. Ничего удивительного или приятного он не увидел, солдаты были не для первых рядов. А вот строились они, кажется, в первый раз. Бараны. Сержанты… Орали, лупили палками по шлемам и кирасам этих болванов, а Волков никак не мог понять, чего от этих сержантов больше — порядка или глупой суеты. Глядя на всё это, кавалер сразу усомнился не только в командирах рот, но и в самом капитан-лейтенанте. Нет, Карл Брюнхвальд такого построения не допустил бы. Они бы строились и перестраивались у Брюнхвальда с утра до вечера, пока не научились бы.
Волков с недовольным видом пошёл вдоль выстроенных наконец линий. Но Карла, на которого он мог положиться, сейчас тут нет, а есть Рене и Фильсбибург.
«Нет, пусть пока будет заместителем Рене, уже известно, что от него ожидать, а от этого чего ждать, пока не понятно, впрочем, других офицеров у меня сейчас нет. Неизвестного ротмистра на должность командира рота назначать рискованно, придется довериться этому».
Доспех у новых людишек плох, оружие так себе, да нет, тоже плохое. Пик мало, алебард мало, копья да годендаги, и то всё на плохом кривом дереве. Железо ржавое. Солдаты самые дешёвые, из городских ополчений за полцены набраны. При осадах и для гарнизонов ещё худо-бедно годны, а для дела в поле… Такое впечатление, что строю совсем не учены. А сержанты… Он с кислой миной повернулся к лейтенанту Фильсбибургу:
— А когда вы выйдете на тот берег и по вам, к примеру, будут бить стрелки или пойдёт мужик, сколько ваши роты будут там строиться?
Лейтенант чуть помолчал виновато и ответил:
— Сержантов мало, господин полковник. Мужики побили многих при последнем деле.
Волков без намёка на всякое понимание посмотрел на капитан-лейтенанта, помолчал и принял решение:
— Думаю, обе роты нужно свести в одну, вы, Фильсбибург, возглавите эту роту, пятьдесят человек вы передадите в роту ротмистра Хайнквиста, он лично отберёт себе людей, сами же попросите четырёх хороших сержантов в роте капитана Рене, — он поднял палец. — На время! Чтобы они обучили ваших. Возьмёте барабанщиков и трубачей и за два дня научите своих людей быстро строиться в походную колонну, из походной в баталию, в шесть рядов, а из неё — в штурмовую колонну в четыре человека. Гоняйте их до ночи, а коли начнут бурчать, так вразумите этих неумех. К завтрашнему вечеру я хочу видеть, как они строятся и при фронтальном ходе баталии под барабан держат строй. Чтобы как по линейке шли.
Волков знал, что это почти невозможно, но ставил задачу в надежде, что хоть чему-то солдаты за полтора дня научатся. Хотя бы слушать барабан и не наступать друг другу на пятки в строю.
— Да-да, — сразу соглашался с полковником капитан-лейтенант, — сейчас же начну.
Волков прекрасно видел, что лейтенанту не нравятся принятые им решения, но уж это в данный момент его заботило мало, да и в своём полку он сам устанавливал правила. Фильсбибург сам виноват, что его подчинённые так плохи.
ebooksa