– Курс на Орешек! – отдал распоряжение Сотник, и русские суда, вспенив воду вёслами, устремились в сторону устья Невы.
Глава 10. Последний штурм
Рано утром десятки судов, лодок и плотов устремились со всех сторон на русский Орешек. Гарнизон крепости сделал всё, чтобы оттянуть этот последний отчаянный штурм союзного войска, и теперь ему только оставалось отбиваться, не щадя своих жизней. Онагры топили корабли и лодки, самострелы и луки выкашивали штурмующие десятки лезущие на берег с приставными лестницами. Волна за волной устилали финны своими телами береговую полосу, и вот уже их первые воины, завалив ивовыми плетёнками и своими трупами ров, достигли наконец-то крепостной стены. Первые лестницы хлопнули по её верхнему краю, и наверх полезли воины с копьями и мечами.
– Не отвлекайтесь, накручивайте торсион! – орал Ослопе со Втораком Илья, сам наводя недавно сработанный ими онагр.
В большой ковш уложена была последняя дюжина голышей.
– В сторону! – рявкнул командир розмыслов, и орудие выкинуло град камней к подступам крепости.
Сюда под прикрытием волн воинов из племён суми и еми подбегали с восточного берега, причалившие на плотах и лодках, шведские сотни. Именно им предстояло сейчас решить судьбу ожесточённого сражения.
На верх стены, на площадку перед онагром, выскочило сразу три финских воина, четвёртый, не успев даже заскочить наверх, метнул своё копье, пробив им грудь заряжающего Анкудина. Ослопя, схватив руками здоровенный поворотный рычаг, резко завертел им в воздухе. Один, второй, третий воин слетел, сбитый страшным оружием со стены. Четвёртый, нагнувшись, сумел-таки ткнуть копьём богатыря в бок, но и его голова разлетелась как спелая тыква от бешенного удара, и Ослопя метнул свою здоровую деревяшку, сбив разом двоих из тех, что наседали сейчас на Илью. Вторак в это время дорубал своей страшной секирой очередного врага.
– К орудию! – заорал им прапорщик страшным голосом, – Там внизу уже шведы прут!
Вновь заскрипел весь окровавленный, огромный поворотный шест-рычаг под тяжестью орудия. Вторак докрутил рычаг взведения торсиона.
– В сторону! – рявкнул Илья, и в наступающих плотным строем шведов влетел с огромной скоростью град булыжников.
Ещё шесть убитых и покалеченных упали перед крепостным рвом.
– Самострелами бить Шведов, лучникам по Финнам! – кричал, сам находясь в гуще сражения, Варун.
– Степан, людей сюда срочно с других стен, там и так отобьются, самые сильные здесь прут! – и заместитель коменданта ринулся за подмогой.
Щёлк, щёлк, щёлк. Варун накручивал рычаг рейки своего самострела. Прицел в наступающих. Вот какой-то командир из шведов поднял призывно руку вверх, что-то крича своим воинам. Ших! С направляющегося сорвался граненый болт и вошёл ему в голову, пробив шлем. Швед упал, а Варун начал вновь перезарядку своего оружия. Рядом опустился, хрипя пробитым стрелой горлом, плотник из десятка Второка.
Варун, не поднимаясь с колен, прицелился и выстрелил в запрыгивающего на стену с лестницы шведа, и того буквально сбросило со стены вниз. Комендант, оставив свой самострел, схватился за щит и меч. Враг уже был совсем рядом. Бой шёл поверх стен, и то в одном, то на другом участке, выбив защитников крепости, штурмующие начали группироваться для броска вглубь, а к ним лезли и лезли ещё воины по приставным лестницам и шестам. Это был критический момент боя, не сбрось всех тех, кто уже забрался сюда, вниз, и крепость непременно падёт.
– Ко мне! – закричал комендант, призывая защитников.
С южной стороны подходили два десятка под командой Степана и, собрав всех, кто тут был, Варун скомандовал:
– Три тройки с речниками, уступом вперёд! Заряжай!
Заскрипели взводимые дуги самострелов.