– Здравья желаем, командир! – прокричал подходящей ладье со значком комбрига Доброслав, – Сами уже вроде как управились, да и эти, как только вас увидали, так сразу же свои железяки побросали. А капитан их и вовсе со здоровым таким мужиком в воду сиганул и вон к тому островку поплыл. Вода-то холодная в Ладоге и летом даже, не утопли бы кабы, а, сердешные то наши.
– Сейчас проверим, – усмехнулся Андрей и кивнул кормчему, – Святогорушка, подведи-ка ты ладью туды. Посмотрим, кто это у нас там водные процедуры принимает нонче, – и, заметив недоумённый взгляд кормчего, поправился, – Проверить говорю надо, не замёрзли бы шведы в Ладоге, чай не моржи ведь, а люди.
– Значит, не шведы вы вовсе? – удивлённо глядя на мокрых купальщиков, проговорил Сотник, – Ну и как подданные славного короля Дании Вальдемара II оказались на таких далёких от их королевства берегах?
Со стоящих в одном исподнем на палубе натекли огромные лужи, сами же они, промёрзнув насквозь, отвечали, клацая от холода зубами.
– Мы датчане. Находимся на службе у Шведского короля, ничего худого русским никогда не делали. Нас наняли только лишь для перевозки людей и грузов. Русской крови на нас нет.
– Ага-ага, – кивал Сотник, сидя перед «пловцами» на скамье, – Мы белые и пушистые, никого не трогали и просто так тут случайно оказались. Отпустите нас, и корабль наш назад нам отдайте… Нет, нет, не нужно это им переводить, это я просто так, для себя, – кивнул он толмачу.
И всё-таки Андрея не отпускало сейчас чувство, что где-то он встречал этих морячков. Какие-то смутные образы бродили в его голове. Этот характерный, свернутый на бок нос, чёрная всклоченная борода с копной спутанных волос и взгляд как у загнанного в угол волка.
Сотник прищурился и поманил к себе Доброслава:
– Прапорщик, у тебя там в команде даны есть? А ну-ка давай ты их сюда по быстренькому.
Стоявшие Фроуд Треска, Трюггви Карась и Ульф с удивление взирали на своего бывшего хозяина-капитана и на его подручного Бьёрна Одно ухо. Вымокшие, жалкие и растерянные, они никак не напоминали им сейчас тех властителей судеб, какими когда-то были.
– Значит, сам Гарольд Волосатый со своим подручным к нам пожаловали! – качал удивлённо головой Андрей, – Эко ж мы удачно-то к вам поспели, Доброслав! И что ж тебе у себя во фьорде-то не сиделось спокойно, Гарольдушенька?
– Прошу для нас милостивой и быстрой смерти, – перевёл толмач просьбу данов.
– В смысле? – вскинулся удивлённо Андрей.
– Они оба понимают, что о помиловании им не стоит просить русского господина, и они лишь просят для себя быстрой смерти, – уточнил просьбу пленных толмач.
Андрей встал и, подойдя в упор к Волосатому, перехватил его затравленный взгляд.
– Переводи! Русский командир, барон Любекский Андреас не настолько глуп, чтобы убивать своего вестника удачи, – и, глядя, на удивлённое лицо шведско-датского капитана, добавил, – Каждый раз, когда ты, Гарольд, появляешься, случаются весьма добрые события, как для меня, так и для моих подчинённых. К сожалению, не могу сказать это про тебя, дорогой, ты уж извини, но у меня лично на тебя зла нет. И, помимо того, что тебе с подручным сохранят жизнь, ты можешь к тому же получить назад свой корабль, немного серебра и оставшуюся в живых часть команды, но только лишь при одном условии, – и Андрей посмотрел пристально в глаза Волосатому, – Ты должен будешь очень и очень постараться Гарольд для меня.
После перевода датчанин замер на несколько секунд. И, мгновенно преобразившись, начал что-то быстро-быстро лопотать Андрею.
– Он говорит, что он очень рад, что может быть полезен русскому господину. Э…говорит, что он будет очень стараться. И сделает всё, что только для этого нужно, чтобы только получить обратно своё судно и ещё серебро, – не успевал переводить толмач лепет Гарольда, Да, и ему ещё нужны какие-то гарантии.
– Гарантии? – усмехнулся Андрей, – Гарантией ему будет моё слово, если только он сделает всё, как нужно. Надеюсь, этого будет достаточно? – и он с прищуром посмотрел на датчанина.
– Да, он говорит, что это более, чем нужно, и он готов, верно, служить своему русскому господину!