Не самая незабываемая, я так скажу.
— Не первая за сегодня, Рит, — помада ложится ровно, но я всё равно по привычке чуть подправляю пальцем по контуру нижней губы.
— Это как? — округляет глаза подруга.
— А вот так. Мы сегодня уже виделись. На смотровом кресле, — подкатываю глаза.
Надо видеть лицо Листецкой, когда до неё доходит смысл сказанных мною слов.
— Он что, гинеколог?!
— В точку.
— И ты сегодня перед ним… ну это… ноги?
— Ага. Ноги.
— Же-е-есть, — тянет, а потом хихикает, прикрыв рот ладонью. — Слушай, ну конфуз.
— Ещё какой.
— Блин, ну почему мне попадаются только тётки с пузатыми пальцами, а тебе вон какой доктор. И руки нежные, наверное. Везёт.
— Балда!
Шуточно толкаю Ритку плечом, та чуть пошатывается на высоких шпильках и придерживается за раковину, продолжая смеяться.
С Ритой Капустиной, в замужестве Листецкой, мы познакомились на втором курсе. Обе запали на студенческой дискотеке на одного парня, хватанули лишку, а потом за этого парня подрались на улице за клубом. В пылу сражения заметили, как он целует вообще какую-то левую тёлку. Привели себя в порядок, отметили коктейлем, что Бог отвёл от кобеля, а потом стали лучшими подругами. Поддерживали связь, пока я жила в Бельгии.
Часто видеться не получается, но мы стараемся общаться регулярно.
Приведя себя в порядок, мы возвращаемся в зал, где за столом ждут мужчины. Конечно, ни о каком интиме на сегодня я и не думаю. Это было бы ещё более странно, чем и так есть.
Одергиваю платье пониже и присаживаюсь на диванчик. Дима и Захар смеются с чего-то, а потом переводят взгляд на нас.
— Долго вы девочки, — Дима приобнимает жену, когда та прижимается к нему.
— Женские дела, — щебечет Ритка, — вам не понять.