Принцепс

– Почти сто слитков золота – это не такая уж мелочёвка.

– Удивляюсь я тебе, Ицхак. Ты иногда умный, а иногда балбес балбесом. Что будут делать покупатели с золотом, когда цена на него начнёт падать?

– Продавать. – насупился граф Левит.

– Кому продавать, если цена на него падает? Ювелиры брать не будут, монеты мы принимаем практически на вес металла. Кому?

– Вернут обратно, на торги.

– Правильно, друг мой. Специи и зерно обратно уже не вернутся, а золото будет возвращаться постоянно. Каждый слиток будет перепродан здесь раз по десять, то есть на одной только комиссии мы вернём его полную стоимость. Биржа – это не лавка, где продал и забыл, биржа – это мост, через который перевозят товары и деньги, а мы собираем за это пошлину. Туда-обратно, туда-обратно. К тому-же имеем возможность этот процесс пришпоривать. Хорошо быть монополистом. А ты ещё ругался из-за Колизея.

– И правильно ругался. Если бы не потратили столько времени на восстановление этих дурных развалин, торги можно было начать полгода назад.

– Эх, Ицхак, Ицхак. Нет в тебе чувства прекрасного. Тебе что, денег не хватает?

– Лишних денег не бывает.

– Ещё как бывает. Деньги требуют защиты оружием, и если её нет, или не хватает, тебя просто ограбят, а то и убьют. Деньгам нужны товары в соответствующих количествах, иначе они будут обесцениваться. Чем больше обесцениваются деньги, тем больше ты будешь тратить на их охрану и в итоге потратишься полностью. Денег у нас уже гораздо больше, чем нужно, так почему бы за счёт них не преумножить в мире красоту? Не нравится тебе Колизей, бывает, ты вообще человек странный, так возьми и восстанови что-нибудь другое, термы какие-нибудь, их, развалин, целых четыре дожидаются реставрации.

– Зачем мне эти дурацкие термы? Помыться можно и в бочке.

– Можно, Ицхак. Можно даже не в бочке, а в речке. Можно и вообще не мыться, как кочевники. Но ты хоть и происходишь из племени беглых рабов, всё же не кочевник. Ладно-ладно, не дуйся. Не нравятся тебе термы, построй что-нибудь такое, что останется потомкам в наследие. Не для наживы, а чтобы они тебя помнили и благодарили. Кстати, нам скоро понадобится здание, новая курия, для заседаний Сената. Ты в него тоже войдёшь, поэтому строить можешь как для себя. Возьмёшься? Последнюю курию строил сам Цезарь. Ты можешь войти в историю, как человек хоть в чём-то превзошедший Легенду. Возьмёшься?

– Где строить?

– На историческом месте, разумеется. Там сейчас церквушка Сант-Адриано, но она никакой исторической ценности из себя не представляет. О её сносе я со Святым престолом договорюсь. Согласен?

– Согласен, если ты пообещаешь не вмешиваться.

– В процесс не вмешиваться обещаю, но проект ты представишь мне на утверждение. Очень не хочется получить монументальное уродство посреди моего прекрасного города.

– Твоего?

– А ты сомневаешься?

– В общем-то уже нет. Уговорил, берусь. Архитекторы и инженеры у меня есть. Только как я войду в Сенат? Владение одним графством Савойя едва потянет на патриция.

– Только одно графство, да, едва потянет, но рядом ведь Генуя и Пьемонт.