Издатель

«Чай попьешь — орлом летаешь. Водку пьешь — свиньей лежишь. Деньги есть — с чужой гуляешь. Денег нет — к своей бежишь?» Авторство неизвестно.

— Разрешите обратиться!

Обращался Боря к мужику пенсионного возраста, дежуранту на заводской проходной.

— Аркадий Осипович меня зовут, говорите молодой человек. Что хотел?

Старик смотрел на Сивого с подозрением, как на иностранного шпиона. Собственно последний час он только и занимался тем, что пялился на бойкий торг у раскладушки. И судя по выражению лица Аркадия Осиповича, увиденное ему пришлось совсем не по душе.

— Аркадий Осипович, тут дер такое, а можно у вас тележку с раскладушечкой на пару часиков оставить, на ответственное хранение, так сказать, — попросил Боря. — Мне бы с девочкой погулять сходить.

Сивый озорно подмигнул, мол Аркадий Осипович дела молодое, войдите в положение, будьте добры. Сами ж небось в молодые годы огого отжигали, вам ли не понять.

Старик покосился на телегу, нахмурился.

— Ещё чего, у нас голубчик промышленное предприятие «Горняк», а не сарай в колхозе «Росинка»…

— Ну а все же?

В карман старику аккуратненько так нырнула пятирублёвая купюра. Раз, и внутри уже лежит, обосновалась, модно сказать.

— Так, молодой человек…

Однако Боря достал ещё одну пятюню и сунул старику в другой карман. Также бережно и ненавязчиво.

— Мне ж на два часика всего. Вы и не заметите ничего, глазом моргнуть не успеете, как я уже обратно вернусь.

Аркадий Осипович закашлялся. Но деньги доставать не полез. Не пять копеек пацан ему предлагает. Деньги то серьёзные.

— А люди когда через пятнадцать минут пойдут, у нас же разнесено время выхода с предприятия, чтоб не толпиться? — спросил он, а потом сам же возражение снял. — Может тогда тележеньку твою внутрь пункта поставить, если ненадолго, конечно? И мешать никому не будет…

Больно пригрелся червончик в кармане у старика. Ну а что, сколько он там дежурным на своём месте получал? Дай бог 120 рублей в месяц набегало, а тут сразу два дня работы окупают. И всего то надо взамен — за раскладушкой одним глазком присмотреть.

— Ненадолго, зуб даю, Аркадий Осипович.

— Ладно, твоя взяла, — мужик смягчился и занёс телегу с раскладушкой к себе в коморку. — Ты ж только не позже шести за ней вернись, пересменка у меня в это время начинается. И ни слова никому, а то погонят меня к чертовой матери отсюдова.

— В половину шестого, как штык!

— Шуруй давай, — вздохнул старик, возвращаясь к кроссворду.