Сие надлежало немедля пресечь. Не-мед-ля.
Геральт потихоньку спустился с козырька, длинный складской ряд отделял его при этом от беспечного наблюдателя. Прошмыгнул у торца складов, миновал площадку перед крытой рубероидом большой беседкой, открытой всем окрестным ветрам и тем не менее заросшей каким-то нахрапистым вьюном чуть ли не до верха. От беседки до дальнего от наблюдателя и ближнего к Геральту угла циклопического остова осталось метров сорок голого пространства, лишь кое-где усеянного рассыпным металлоломом.
Эту проплешину пришлось одолевать ползком, благо наблюдатель прятался от ветра за полуметровым уступчиком в основе каркаса. Ну а вдоль самого каркаса красться оказалось еще удобнее.
Геральт подобрался почти вплотную, с отвращением чуя носом все ту же ржавчину и противный коленвал. Наблюдатель никак не реагировал, дымил себе, пряча огонек в ладони.
«Урод! – Геральт окончательно рассердился. – Придушить его, чтоб не мешал…»
Он прикрыл глаза, определяя местонахождение живого с точностью до миллиметра, запоминая, как расположены препятствия – ветхое до хрупкости ребро и Т-образный стык соседнего ребра с уступчиком. Прыгнуть нужно вон туда, в свободную щель, но в полете развернуться, потому что если не развернуться, то жертва окажется точнехонько за спиной.
И ведьмак прыгнул, скрупулезно рассчитав усилие и выверив каждое движение.
Лишь когда Геральт падал на дурня-курилку, тот заметил неладное: пискнул и попробовал откатиться в сторону. Конечно же, не успел.
Геральт рубанул идиота по неожиданно тонкой шее ребром ладони, и горе-наблюдатель сразу обмяк, как пробитый аэростат.
Понятно, что все это происходило не совсем беззвучно, хотя и очень тихо. Самым громким из звуков был предсмер… то есть предобморочный писк наблюдателя.
В последний момент Геральт все-таки поумерил силу и сдержал руку.
А теперь первым делом ведьмак прислушался – не всполошится ли кто? Нет ли вокруг живого или машины, которых заинтересует возня у ржавого каркаса?
И, как оказалось, не зря прислушался. Вдали родился звук катящегося по рельсам поезда. Вернее, не поезда, а маленькой сцепки, потому что вагон был, скорее всего, лишь один. В ровный металлический звук движения вплетался рокот мотора, работающего на пониженных оборотах.
«Вовремя я…» – подумал ведьмак и вскользь окинул взглядом свою невольную добычу.
И едва не выругался в полный голос. Девчонка из котельной. Снова она!
«Жаль, что не убил! Наблюдатель, шахнуш тодд!»
Вагон приближался, рассиживаться не осталось ни малейшего времени. Но и лезть вторично на крышу склада тоже не стоило – опасно. Геральт, матерясь в душе, отпихнул недвижимую девчонку в сторону, а сам плюхнулся на ее место.
Надо сказать, место оказалось куда перспективнее, чем представлялось с самого начала. Уступчик очень удачно скрывал Геральта от любопытных взглядов со стороны завода, а с противоположной стороны и смотреть-то было некому. Разве кто поперся бы по полосе между колючкой и стеной… А благодаря тому, что каркас лежал не перпендикулярно стене, а несколько вкось, наблюдать за точкой, где тварь (предположительно) сигала через стену, было очень удобно.
Геральт затих, до предела обострив все девять чувств, включая совершенно бесполезные сейчас зрение, осязание и вкус.
Локомотив с вагоном притормозили у самого торца склада, стали видны даже конец крановой стрелы и самый край железнодорожной платформы. Стрелу Геральт узнал сразу – злополучный новый кран от восстановительного поезда, единственный, доросший из заложенных четырех.