— Подвешу маленький мешочек или жестянку какую-нибудь для воды и поставлю коробку от обуви как сортир, — кивнул я.
— Мда… — осмотрела поверхность цветочного горшка девушка. — А ты нахал и жадный.
— Не жадный, — улыбнулся я. — Просто посвящать остаток жизни сооружению для тебя мебели и всего такого не желаю. А сортиры для кукол делать пока никому в голову не пришло. Так что или коробка, или бери пример с кошек!
От коробки для обуви в итоге пришлось отказаться, потому что её реально было некуда совать в цветочный горшок, но Ива клятвенно потребовала от меня, чтобы я не смотрел на её лужайку с икебаной, засунутую в большую коробку, когда она будет поднимать над ней красный флаг. Получается, что дриада выбрала вариант с кошкой, ну и ладно. Я как-то вникать не хочу в такие подробности.
Уже почти в обед я сел на поезд и отправился в Водохлебск, рассчитывая прибыть в особняк моей семьи уже к вечеру. Здесь ехать-то всего пару сотен километров. Но я всё равно взял отдельное купе, желая явиться в родной город по высшему разряду. Там же наверняка все всё знают, а пустить немного пыли в глаза может оказаться полезно.
Дорога только немного оказалась осложнена нелёгкой беседой. Ива решила каяться:
— Прости меня, что я тебя задела с этим гей-клубом, — стояла на краю своего горшка, молитвенно сложив ладони, девушка. Сейчас она нарядилась в короткое платье и выглядела на все сто.
Я кивал, не зная что отвечать. С одной стороны и простить надо бы, а с другой, она меня действительно достала. Настолько, что все её остальные похождения забылись, а ведь те были куда опаснее.
— Я буду твоей верной спутницей! — клялась дриада. — Никогда не предам! Но одну просьбу ты можешь выполнить?
— Какую? — в благодушном настроении, смотря то на лесистые пейзажи за окном, то на красивую девушку тридцатисантиметрового роста, спросил я.
— Ты только не отказывай сразу! Просто иногда пускай меня в свое тело. А? Тебе же не сложно! А ты можешь впускать меня. Я же дух. А мне как жить в таком размере? С кем? С кроликами? Но это же не смешно!
— Ладно, — махнул рукой я. — Если обещаешь себя хорошо вести, то почему бы не разрешить? Ты мне не чужая всё-таки. Неделю одно тело делили.
— А я обещаю, что больше никаких этих клубов! — горячо поклялась дриада. — Ничего, что тебя может задеть!
— А потом я сделаю тебе нормальное тело, и вопрос будет решен, — кивнул я.
Ива настороженно посмотрела на меня и тоже кивнула. И мне почему-то показалось, что ей важнее в моем теле оказываться, чем полноценное свое получить. И почему? Я не мог этого понять. А зря. Что-то же в этом крылось. Но чтобы понять образ мыслей совсем нечеловеческого существа, надо мыслить совсем не по-человечески. А я тогда так совсем не умел.
Водохлебск мне в целом понравился с первого взгляда. Городок небольшой, но совсем не убогий. Видно, что доходы у местных поменьше, чем в Вологде, но семьи, владеющие городком, за порядком следят исправно.
Но по сути здесь просто большая деревня, конечно. Дома выше одного этажа стоят только в центре, плюс несколько контор в фабричном районе.
А ещё здесь конечная станция железной дороги, и совсем рядом я рассмотрел крошечный порт на Онежском озере. Но суденышки, которые там стояли, походили на рыболовные, а ничего транспортного или пассажирского я не заметил. Впрочем, неудивительно. Здесь хоть не граница, но конец заселенных земель Тверского царства. И хоть территории дальше ещё на несколько сотен километров тверские, но совершенно пустынные. А еще на них претендует несколько соседних королевств, в первую очередь Шведское и Литовское. Но земли эти очень болотистые и при общем недостатке населения особо никому не нужные.
Это я всё прочитал в учебнике и домыслил остальное. Проще говоря, здесь край русских земель. Нет, есть и более отдаленные территории, но это уже Архангельское княжество, и оно раскинулось сильно восточнее.
А сейчас я взял извозчика и доехал до главного особняка семьи Мухоморовых. Там меня не ждали, хотя моему явлению сильно не удивились. Выделили комнату и сказали, что за ужином соберется вся семья, и тогда состоится разговор.