Ария

– Любовь не слушает голос разума, – ответила тихо, – ей нет дела до гордости и целеустремленности, она слушает только сердце. Когда-нибудь ты тоже влюбишься так, что не сможешь думать ни о ком другом, и ум, и логика откажут тебе. И ты вспомнишь мои слова.

– Влюблюсь? В кого? – горько рассмеялся Эдвард. – В эту худую нескладную испуганную девицу с выцветшими бровями и ресницами?

«Видимо невеста не произвела должного впечатления, – подумала я грустно, – и не произведет, если он до сих пор меня любит. Лучшим решением было бы, действительно уехать из столицы, как предлагал Хорн».

– Твой муж не изменится, – король взял себя в руки, его голос опять стал холодным и бесстрастным, – человек не может кардинально измениться в таком возрасте. Вскоре он вернется к своим гулянкам и любовницам.

– Возможно, – пожала беспечно плечами я, – но у меня будет это драгоценное время, когда он любил меня одну.

– И это время важнее всего?! – Король вскочил на ноги. – Важнее королевства, которое ты отвергнула, всей остальной одинокой разбитой жизни?

– Да, – ответила спокойно, смотря ему в лицо.

Хорн не изменится, потому что, он сейчас и так самый лучший. С него только слетели наносные условности, привитые неправильным воспитанием – легкомысленность, беспечность, ветреность. Стержень остался. Твердый, как гранит, доставшийся Хорну от благородных предков, отшлифованный войной и несчастной любовью.

Некоторое время мы с Эдвардом молча смотрели друг на друга. В его глазах была тоска и мрак. В конце концов, он криво улыбнулся, словно смиряясь, и развернулся к двери.

– Завтра зайдешь ко мне в кабинет после торжественной части, – произнес он уже спиной, – я подписал кое-какие бумаги. Ты должна ознакомиться.

– Хорошо.

Вдруг дверь распахнулась, и в кузницу вошел Хорн. Не вошел – влетел. Улыбающийся, порывистый, очаровательный. Самый красивый на свете. По контрасту с хмурым озабоченным Эдвардом он показался мне ярким, сияющим как солнце.

Они почти налетели друг на друга. Хорн плавно шагнул вправо, ловко избегая столкновения, и коротко, не глядя, кивнул королю, не отрывая от меня искрящегося весельем взгляда:

– Ваше величество.

– Арий.

Сердце радостно заколотилось, к щекам прилила кровь. Король был забыт, я смотрела только на мужа, как он торопливо идет ко мне, протягивая руки. Вероятно, я действительно легкомысленная дурочка, потому что все мысли вылетели из головы, осталась только одна – обнять, прижаться, ощутить его губы на губах.

Громко хлопнула дверь. Я удивленно подняла голову, выпутываясь из объятий. Губы горят, в голове туман, ноги вдруг стали ватными.

– Что хотел король? А, все равно… – шептал Хорн, покрывая поцелуями лицо. – Я и пару часов не смог высидеть на заседании суда. Боюсь, сейчас из меня никудышный работник. Нам положен медовый месяц?

– Наверное, – пробормотала хрипло, подумав, что из меня тоже.

– Хотел пригласить тебя в ресторацию отметить венчание, но боюсь переоценил выдержку, – он не прекращал меня целовать, волосы, щеки, скулы, губы, шею. По моим венам растекалось блаженство, – ты не против отметить потом?