– Так куда же нам ехать? – растерянно спросил Нафтали.
– Уведите животных с дороги и спрячьтесь в лесу. И не высовывайтесь очень долго – пока не услышите, как мимо проходит великое множество воинов. Когда они пройдут все, выходите на эту дорогу и гоните что есть духу в Ахваз.
– Мы вам признательны, – уныло отозвался Нафтали.
– А нам безопасно ли приближаться к Мансуре? – спросил его Мирдин.
Торговец пряностями кивнул:
– Здесь привыкли к торговцам-евреям.
Робу этого было мало. Он вспомнил о языке жестов, которому Лейб обучил его еще на пути в Исфаган, о тех тайных знаках, которыми обменивались еврейские купцы на Востоке, чтобы вести дела без разговоров. Он протянул вперед руку и повернул: «Сколько?»
Нафтали пристально посмотрел на него. Положил правую руку на левый локоть – сотни. Потом показал все пять пальцев. Согнул большой палец левой, остальные тоже раскрыл и положил на правый локоть. Но Робу надо было удостовериться, что он понял правильно.
– Девять сотен воинов?
Нафтали кивнул.
– Шалом, – сказал он язвительно, но без враждебности.
– Да пребудет мир над вами, – отозвался Роб.
Лес закончился, впереди показалась Мансура. Поселок лежал в маленькой долине у подножия холма с каменистыми склонами. С высоты им были видны и воины, и расположение всего гарнизона: казармы, плацы, загоны для лошадей, слоновники. Роб с Мирдином внимательно разглядели, где что находится, и запечатлели в своей памяти.
И сам поселок, и его военный гарнизон помещались за общей оградой из вбитых в землю плотными рядами бревен с заостренными верхушками, чтобы труднее было перелезть.
Когда они подъехали к этой стене, Роб хлестнул своего осла палкой и под смех и крики местной детворы погнал осла вдоль внешней стороны стены. Мирдин поехал ему навстречу с другой стороны – несомненно, затем, чтобы перехватить упрямое животное.
Слоновьих ям они нигде не обнаружили.
Времени даром они терять не стали, а сразу же повернули на запад и вскоре добрались до своего лагеря.
Паролем на тот день было слово махди, то есть «спаситель». Они трижды повторили его, минуя линии часовых, после чего Хуф провел их пред очи повелителя.
Ала нахмурился, когда услыхал о девяти сотнях воинов – по донесениям своих соглядатаев он ожидал встретить в Мансуре куда меньше защитников. Но решимость его не поколебалась.
– Если мы сумеем напасть на них неожиданно, преимущество будет все равно на нашей стороне.