Глубокий вздох прозвучал в повисшей тишине.
— Я так надеялся исполнить Обряд! До последней минуты.
Голос Юла полнился горечью.
— За этим я и пришел, — невозмутимо изрек Сатэ. — Слишком это важное дело, чтобы поручить лишь двоим. Или троим, как случилось на этот раз и как случалось раньше.
Юл вскинулся, словно вспугнутый олень. Сатэ продолжал:
— Почему, как ты считаешь, с Дааном и Су То отправили чужеземца а не тебя, скажем? Ведь ты, по мнению Высших стоишь большего, нежели чужеземец.
Юл молча внимал, жадно, как изголодавшийся путник, добравшийся до таверны.
— Собери всех до-безутешных. Южан тоже. Высшие ждут вас. Знайте: Обряд вершат многие люди, и у каждого своя, известная задолго до начала роль. Настал черед и вам узнать свои роли.
Сатэ встал и бесшумно покинул таут. Юл еще несколько секунд оставался недвижим. В эту секунду он понял, что значит «родиться заново». Хотелось вскочить и бегом броситься на поиски товарищей-неудачников. Но он неторопливо встал и так же неторопливо направился к выходу.
Глава третья
1
Деревня была захудалая, Даан даже назвал бы ее болезненной.
Хотя и большая. Люди одеты в невообразимые лохмотья, в глазах нездоровый блеск. Су То презрительно оттопырил губу — в цветущих долинах юга не найти таких убогих лачуг и таких грязных улиц, хотя нельзя сказать, что абсолютно все живут там счастливо и богато. Даан только вздыхал: где-то в глубинах памяти памяти шевельнулось воспоминание о такой же захудалой деревеньке, грязной улице и убогой лачуге, именуемой некогда домом. Лишь островитянин остался невозмутим.
Довольно быстро удалось договориться о пище. Правда, хозяева ничего кроме рисовых шариков и воды не смогли предложить, но монахи не из тех, кто привередничает. Медная монета повергла крестьян в немое изумление; путники тут же поспешили убраться.
Чувствовался в воздухе какой-то скрытый подвох.
Чутье не подвело: едва вышли на улицу, вспугивая облезлый кур, их окликнули.
Пятеро. Неторопливо ступая, стали полукругом. Четверо невысокие и кряжистые, видимо из местных, пятый — стройный парень в халате с вышитыми орлами на полах. От него за много шагов веяло Столицей.
— Спешим, слуги Каома?
Говорил высокий. Понятно, главарь.
— Тебе-то что? — процедил Су То как мог неприветливо. Он готов был взорваться.